Трепашкин михаил иванович. Михаил Иванович Трепашкин: биография

Михаил Иванович Трепашкин (07.04.1957, д. Мальково, Лиозненский район, Витебская область, БССР ) - адвокат, бывший сотрудник ФСБ и Федеральной службы налоговой полиции. Стал известен после того, как 18 ноября 1998 года принял участие в пресс-конференции, на которой бывший сотрудник ФСБ Александр Литвиненко и его коллеги заявили, что по приказу руководства ФСБ должны были организовать убийство Бориса Березовского. Был экспертом в общественной комиссии по расследованию взрывов жилых домов в России под председательством депутата Госдумы Сергея Ковалёва.

Из интервью, подготовленным Ярославом Горбаневским | 23.11.2009
Об отравлении бывшего подполковника российских спецслужб А.Литвиненко, бежавшего в Великобританию, где он и был отравлен радиоактивным веществом «полоний-210».
Ярослав Горбаневский : Почему Литвиненко стали преследовать?
Михаил Трепашкин : Литвиненко стали преследовать после того, как он стал разоблачать преступления, команды на которые давало руководство ФСБ. Преступления совершались под прикрытием. Это убийства и похищения людей. Александр Литвиненко и его единомышленники начали разоблачать преступления спецслужб. Когда в число целей этих спецслужб попал Березовский, то они сообщили об этом главе администрации президента России. В результате они подверглись гонениям. Александра Литвиненко стали преследовать как наиболее активного разоблачителя... ист: www.rfi.fr

Не сломленный духом

Фотокопии писем М.Трепашкина (адвокат, бывший сотрудник ФСБ и Федеральной службы налоговой полиции ) из заключения

Михаил Иванович Трепашкин (7 апреля 1957 года, д. Мальково, Лиозненский район, Витебская область, БССР) - адвокат, бывший сотрудник КГБ СССР, ФСБ России и Федеральной службы налоговой полиции. Стал известен после того, как 18 ноября 1998 года принял участие в пресс-конференции, на которой бывший сотрудник ФСБ России Александр Литвиненко и его коллеги заявили, что по приказу руководства ФСБ России должны были организовать убийство Бориса Березовского. Был экспертом в общественной комиссии по расследованию взрывов жилых домов в России под председательством депутата Государственной думы Сергея Ковалёва.

Биография

После окончания средней школы, в 1974 году поступил на 2-й курс режиссёрского отделения ВКПУ (город Витебск).

В 1975-1978 проходил срочную службу на многоцелевой атомной подводной лодке 671 проекта "К-462" 3 дивизии 1 флотилии Северного флота. В 1975 году прошёл обучение в 506 УКОПП (Учебный Краснознамённый отряд подводного плавания) имени С. М. Кирова дважды Краснознамённого Балтийского флота по специальности "гидроакустик" (город Ленинград) и курсы подготовки при ВВМУРЭ им. Попова. В 1977 году окончил отделение журналистики при политотделе 1 флотилии Краснознаменного Северного флота, являлся внештатным корреспондентом газеты "Подводник Заполярья". Участник дальних походов.

С июня 1978 г. по июнь 1979 г. - монтажник связи-кабельщик ССМУ-2 треста "Белсвязьстрой" (город Витебск).

С 1979 года - в органах госбезопасности. В 1984 году окончил с отличием следственный факультет Высшей школы КГБ СССР им. Ф. Э. Дзержинского и был направлен в Следственный отдел КГБ СССР в Лефортово. Расследовал дела контрабандистов, нелегально переправлявших старинные иконы и антиквариат за границу, а также дела по организованной преступности и получившие широкий общественный резонанс. В 1982 году окончил Университет лекторов при МГК КПСС. После расформирования в декабре 1993 году следственного аппарата в органах госбезопасности участвовал в разработках террористических группировок. В этот период награждён боевыми правительственными наградами, в частности, медалями "За отличие в воинской службе I степени", "За отвагу". В июне 1994 года за пресечение диверсионно-террористической деятельности группы лиц, совершавших подрывы в Баку и на Юге России досрочно присвоено очередное звание "подполковник юстиции". В феврале 1996 года директор ФСБ Михаил Барсуков приказом объявил о его неполном служебном соответствии, но позднее суд признал этот приказ незаконным. Согласно Екатерине Заподинской, г-н Трепашкин был наказан за проведение несанкционированной операции против одной из чеченских банд, намеревавшейся провести крупную вооруженную акцию в Москве в связи с годовщиной событий в Грозном. В мае 1997 года его уволили из ФСБ по сокращению штатов. Ситуация по причинам увольнения отражена в публикациях: "Борца с чеченским бандитизмом заставили уволиться из ФСБ" (газета "Коммерсантъ", № 61 от 08.04.1998 года, статья Е.Заподинской), "Генштаб помогал дудаевской мафии" (газета "Комсомольская правда, 13.05.1997 г., Москва, статья В.Сокирко), "Приказано молчать" ("Литературная газета", 25 ноября 1998 года, статья И.Андреева), "Вожди-пистолеты" ("Новая газета", 24 мая 2004 года, статья Р. Шлейнова) и др. В июле 1997 года Трепашкин получил удостоверение пенсионера ФСБ РФ и ветерана.

С января 1998 года по сентябрь 2000 года Трепашкин служил в органах Федеральной службы налоговой полиции (ФСНП) России. Полковник налоговой полиции.

Михаил Трепашкин стал широко известен после того, как 17 ноября 1998 года принял участие в пресс-конференции, на которой бывший сотрудник ФСБ Александр Литвиненко и его коллеги заявили, что по приказу руководства ФСБ должны были организовать убийство Бориса Березовского. После пресс-конференции Трепашкина вынудили уволиться из следственного отдела управления федеральной службы налоговой полиции по Московской области, и он стал адвокатом.

По словам Михаила Трепашкина, с Литвиненко его сблизила «несправедливость со стороны родного чекистского ведомства». После того как Литвиненко эмигрировал в Великобританию, М. Трепашкин продолжал общаться с ним по телефону и давать юридические консультации.

Адвокат, бывший сотрудник КГБ СССР, ФСБ России и Федеральной службы налоговой полиции. Был экспертом в общественной комиссии по расследованию взрывов жилых домов в России под председательством депутата Государственной думы Сергея Ковалёва.

Родился 7 апреля 1957 г. После прохождения срочной службы на атомном подводном флоте поступил в Высшую школу КГБ.

С 1984 г. Михаил Трепашкин - следователь в Следственном отделе КГБ. Он специализировался на делах о контрабанде культурных ценностей и произведений искусства.

В 1990-х гг. Трепашкин работал в Управлении собственной безопасности ФСБ (начальником Михаила Трепашкина был Николай Патрушев, 16 августа 1999 г. назначенный директором ФСБ РФ). Среди успешных дел Трепашкина - разоблачение в 1995 году преступной группы в ФСБ и ГРУ, которая занималась продажей оружия в Чечню. Однако дело приказали закрыть. Возник конфликт с начальством и в том же году Михаил Трепашкин был уволен из органов.

В начале 1996 года Михаил Трепашкин подал в суд на ФСБ за незаконное увольнение. Суд удовлетворил иск, но решение суда так и не было выполнено. Трепашкин выступил в СМИ с несколькими интервью, посвященными коррупции в ФСБ, и направил соответствующее письмо президенту РФ Борису Ельцину.

В начале 1997 года Михаил Трепашкин в результате нападения на улице был сильно избит.

В середине 1997 года Александр Литвиненко , который в это время работал в управлении по разработке преступных организаций (УРПО), получил приказ организовать нападение на Михаила Трепашкина. Впоследствии в жалобе в прокуратуру, которую Литвиненко подал на УРПО как на преступную организацию, Трепашкин упоминался вместе с Борисом Березовским и Умаром Джабраиловым (последние двое также были в разработке УРПО: Березовского должны были убить, Джабраилова - похитить). 18 ноября 1998 года Трепашкин принял участие в пресс-конференции, на которой офицеры ФСБ Литвиненко, Понькин и Щеглов обвинили УРПО ФСБ в преступной деятельности.

После увольнения из ФСБ Михаил Трепашкин занялся адвокатской практикой.

В сентябре 2001 года Трепашкин дал интервью французским журналистам, которые снимали фильм "Покушение на Россию", в котором рассказал о деятельности ФСБ в контексте взрывов домов в Москве и Волгодонске. Сразу после этого у него был устроен обыск. На Михаила Трепашкина завели уголовное дело по фактам разглашения государственной тайны и незаконного хранения оружия (нескольких патронов).

В начале 2002 года Трепашкин начал активно сотрудничать с комиссией по расследованию взрывов жилых домов в городах России в 1999 году. В том же году он стал доверенным лицом сестер Морозовых, проживающих в США (они проходили как потерпевшие по делу о взрывах домов). В августе 2003 года Татьяна Морозова приезжала в Москву и вместе с Михаилом Трепашкиным добивалась доступа к документам по делу о взрывах. Это была единственная попытка со стороны пострадавших от взрывов 1999 года добиться хоть какой-то информации по делу.

Весной 2003 года Михаил Трепашкин был приглашен адвокатами Бориса Березовского в качестве свидетеля по делу об экстрадиции бизнесмена в Россию. Трепашкин должен был рассказать суду об истории с планированием покушения на Березовского в 1997 году. Но разрешение на выезд за границу ему не дали, поскольку к тому времени Трепашкин был под подпиской о невыезде. Адвокаты Березовского должны были выехать в Москву, чтобы встретиться с Трепашкиным и взять у него свидетельские показания.

22 октября 2003 г., за 9 дней до начала суда по взрывам в Москве и Волгодонске, Михаил Трепашкин был арестован - группа захвата открыто подбросила в его машину сверток с пистолетом, похищенным во время налета боевиков на федеральное учреждение в Чечне.

С момента ареста Михаила Трепашкина российскими правозащитниками он был признан политическим заключенным.

В 2003 г. Трепашкину было предъявлено обвинение в разглашении государственной тайны (ст. 283 УК РФ). Обвинение базировалось на том, что дома у Трепашкина якобы были найдены секретные документы.

19 мая 2004 г. Московский окружной военный суд признал Михаила Трепашкина виновным в разглашении гостайны и хранении боеприпасов и приговорил его к четырем годам лишения свободы в колонии-поселении. 15 апреля 2005 г. Дмитровский городской суд Московской области признал его виновным в хранении оружия (ст. 222, ч. 1 УК РФ) и добавил к первому сроку еще год заключения. Трепашкин обжаловал оба приговора.

1 июля 2005 г. Московский областной суд оправдал Михаила Трепашкина по делу о незаконном хранении пистолета, признав его непричастным к событию преступления.

2 июня 2005 г. судья Верховного Суда РФ сообщил М.Трепашкину о том, что нет оснований для возбуждения надзорного производства по его жалобе, поданной в порядке надзора в Президиум Верховного Суда РФ на приговор о разглашении государственной тайны и хранению патронов.

После этапирования в г.Нижний Тагил Михаил Трепашкин, уже отбывший в заключении свыше трети срока назначенного ему наказания, направил в Тагилстроевский районный суд Нижнего Тагила ходатайство с просьбой об условно-досрочном освобождении, которое было удовлетворено 19 августа 2005 г. и вступило в законную силу 29 августа. Трепашкин был освобожден и приехал в Москву. Однако 16 сентября 2005 г. Свердловский областной суд по кассационному представлению областной прокуратуры отменил это решение. 18 сентября 2005 г. на своей квартире в Москве Трепашкин был фактически похищен сотрудниками МВД и спецслужб. Без определения судом меры пресечения он был лишен свободы, перевезен на обычной автомашине в г.Екатеринбург и помещен в СИЗО №1.

20 октября 2005 г. врачом городской больницы Михаилу Трепашкину поставлен диагноз: обострение бронхиальной астмы, рекомендовано лечение в стационаре.

24 ноября 2005 г. после четырех заседаний суда Трепашкину было отказано в применении условно-досрочного освобождения (УДО). После этого на Трепашкина обрушился поток взысканий, его поместили в ШИЗО.

Несмотря на медицинские показания о немедленной госпитализации, администрация колонии запретила Михаилу Трепашкину выход в город для посещения больницы. Чтобы защитить свои права Трепашкин 3 апреля 2006 г. объявил сухую голодовку, которую прекратил лишь после приезда в колонию правозащитников.

Администрация колонии обратилась в суд, требуя перевезти Трепашкина на общий режим. Суд был назначен на 29 мая 2006 г. Прямо из зала суда Трепашкин был доставлен в 4 городскую больницу Нижнего Тагила по "скорой помощи" (у него зафиксирована бронхиальная астма 4 степени - тяжелая, с остановками дыхания). Но вечером, представители администрации колонии, во главе с заместителем начальника Магеррановым, принудительно вывезли его из больничной палаты в колонию. Там его, подвергли "голому" обыску. Несмотря на заверения администрации и решения суда к Трепашкину не пустили его защитников - адвоката Елену Липцер и Льва Пономарева (исполнительного директора Движения "За права человека").

27 марта 2006 года факт незаконных преследований Михаила Трепашкина и жестокого обращения с ним по политическим мотивам был признан "Международной Амнистией" ("Amnesty International"), выразившей свою озабоченность властям Российской Федерации. С поручительствами освободить Михаила Трепашкина под свою личную ответственность выступали депутат Госдумы Сергей Ковалев, глава Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева, исполнительный директор Общероссийского движения "За права человека" Лев Пономарев, адвокат и правозащитница Каринна Москаленко. Международная комиссия юристов в Женеве заявила протест по поводу ареста М.Трепашкина, назвав этот акт "пародией на власть закона".

9 марта 2007 года судья Тагилстроевского районного суда г.Нижний Тагил Дмитрий Ильютик удовлетворил ходатайство администрации колонии ИК-13 о переводе - якобы "за систематические нарушения режима" - Михаила Трепашкина из участка колонии-поселения на общий режим. В нарушение закона (решение суда не только не вступило в законную силу, но и не была написана его мотивировочная часть) тяжело больного Трепашкина тут же перевели в участок следственного изолятора внутри колонии (т.н. ПФРСИ), то есть в условия куда более тяжелые, чем даже на общем режиме. Михаил Трепашкин и его адвокаты в кассационном порядке обжаловали это постановление в Свердловском областном суде.

19 июля 2007 года Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) рассмотрел жалобу Михаила Трепашкина на незаконное содержание под стражей и бесчеловечные условия в изоляторе временного содержания г.Дмитрова Московской области, где он находился в конце 2003 года. Евросуд единогласно признал, что российские власти нарушили статью 3 Европейской конвенции по правам человека (запрет пыток), не обеспечив достойное содержание больного астмой Михаила Трепашкина в период его нахождения с 22 октября до 1 декабря 2003 года в изоляторе временного содержания (ИВС) г.Дмитрова и СИЗО г.Волоколамска Московской области. ЕСПЧ назначил заявителю компенсацию в размере 3000 евро.

Согласно процедуре выполнения решений Европейского суда по правам человека, российские власти должны не только выплатить компенсацию, но и полностью восставить справедливость в отношении заявителя и обеспечить отсутствие подобных нарушений прав человека в отношении остальных своих подданных. Кроме рассмотренной в Европейском суде находятся еще две жалобы Михаила Трепашкина.

16 июля 2007 года Свердловский областной суд вернул дело об ужесточении режима отбытия наказания Михаилу Трепашкину в Тагилстроевский районный суд Нижнего Тагила.

Выйдя на свободу, продолжил заниматься адвокатской практикой. Среди его подзащитных были Юлия Приведенная, которую обвиняли в создании вооруженного бандформирования, Григорий Грабовой , Владимир Белашев, участник движения "Реввоенсовет", обвиняемый в подрыве памятника Николая II и минировании памятника Петра I работы Зураба Церетели в Москве в 1997 году, а также Никита Чернобаев и другие активисты движения "Антифа", которых подозревали в участии в погроме администрации подмосковных Химок в июле 2010 года.

Также Трепашкин стал экспертом Парламентской ассамблеи Совета Европы и начальником департамента по оказанию правовой помощи незаконно осужденным общероссийской общественной организации "Комиссия по борьбе с коррупцией".

Адвокат, бывший полковник ФСБ, осужденный на четыре года за разглашение гостайны

Бывший полковник ФСБ, адвокат, осужденный на четыре года за разглашение государственной тайны. Попав в места лишения свободы, добился условно-досрочного освобождения, но вскоре снова оказался в колонии. В 2006 году упоминался в СМИ в связи с делом об отравлении бывшего сотрудника ФСБ Александра Литвиненко. Утверждал, что знает имя отравителя, и сообщил его через своих доверенных лиц британской газете The Sunday Telegraph. По цензурным соображениям оно не было обнародовано. 30 ноября 2007 года Трепашкин был освобожден из колонии.

Михаил Иванович Трепашкин родился 7 апреля 1957 года. Окончив школу и отслужив в армии (Трепашкин проходил службу на атомном подводном флоте), в 1978 году поступил в Высшую школу КГБ. В 1984 году (по другим данным - еще в 1976 году ) стал следователем в Следственном отделе КГБ. Специализировался на делах о контрабанде культурных ценностей и произведений искусства , .

В 1990-х годах работал в Управлении собственной безопасности ФСБ . Его начальником был Николай Патрушев , впоследствии возглавивший ФСБ . Среди успешных дел Трепашкина - разоблачение в 1995 году преступной группы в ФСБ и ГРУ, которая занималась продажей оружия в Чечню. Однако дело было закрыто, а у Трепашкина возник конфликт с начальством .

В том же 1995 году (по другим данным - в 1997-м ) Трепашкин был уволен из органов безопасности. По информации общественного центра имени Сахарова, причиной увольнения стал отказ полковника покрыть случай коррупции среди высших чинов ФСБ . Как утверждала "Новая газета", Трепашкин получил сведения о незаконной деятельности Патрушева и обратился в прокуратуру и к собственному руководству с требованием разобраться в ситуации .

В начале 1996 года Трепашкин подал в суд на ФСБ за незаконное увольнение, и суд его иск удовлетворил. Но решение суда так и не было выполнено , . В том же году Трепашкин дал несколько интервью о коррупции в ФСБ. На ту же тему бывший офицер спецслужбы направил письмо президенту России Борису Ельцину . Реакции на письмо не последовало, а в начале 1997 года на Трепашкина было совершено нападение на улице - его избили .

В 1998 году Трепашкин принял участие в пресс-конференции бывшего сотрудника ФСБ Александра Литвиненко , . В ходе пресс-конференции Литвиненко заявил, что в середине 1997 года (в тот период он еще работал в спецслужбах, в Управлении ФСБ по разработке преступных организаций) получил приказ организовать нападение на Трепашкина. Литвиненко также сообщил, что подал в прокуратуру жалобу на УРПО как на преступную организацию. В этой жалобе Трепашкин упоминался вместе с бизнесменами Борисом Березовским и Умаром Джабраиловым (последние двое также были в разработке УРПО: по словам Литвиненко, Березовского должны были убить, Джабраилова - похитить) , .

В 1999-2001 годах Трепашкин занимался частной адвокатской практикой , , . В сентябре 2001 года Трепашкин дал интервью французским журналистам, снимавшим фильм "Покушение на Россию". В интервью бывший сотрудник спецслужб рассказал о возможной причастности ФСБ к взрыву домов в Москве и Волгодонске осенью 1999 года. Сразу после этого у него был устроен обыск. На Трепашкина завели уголовное дело по фактам разглашения государственной тайны , .

Во время обыска, проведенного дома у Трепашкина, были изъяты следственные материалы КГБ СССР, министерства безопасности РФ, ФСК и ФСБ как на бумаге, так и на дискетах . По версии обвинения, проходя с 1984 по 1997 годы службу в КГБ СССР и ФСБ РФ, Трепашкин копировал служебные документы, которые в дальнейшем незаконно хранил у себя дома. Разглашением сведений, составляющих гостайну, следствие посчитало передачу Трепашкиным своему бывшему коллеге - полковнику ФСБ Виктору Шебалину - сводок прослушивания телефонных переговоров членов гольяновской организованной преступной группировки. В этих сводках, по утверждению обвинителей, содержались данные о методах работы ФСБ , .

В начале 2002 года Трепашкин познакомился с депутатом Государственной Думы РФ Сергеем Юшенковым и начал сотрудничать с Общественной комиссией по расследованию взрывов жилых домов в городах России в 1999 году . В 2002 году он также стал доверенным лицом сестер Морозовых, проживающих в США (они проходили как потерпевшие по делу о взрыве дома на улице Гурьянова) , , , .

Весной 2003 года адвокат был приглашен защитой Березовского в качестве свидетеля по делу об экстрадиции бизнесмена в Россию. Трепашкин должен был рассказать суду об истории с планированием покушения на Березовского в 1997 году. Но разрешение на выезд за границу ему не дали, поскольку к тому времени он был под подпиской о невыезде. Адвокаты Березовского должны были выехать в Москву, чтобы встретиться с Трепашкиным и взять у него свидетельские показания .

22 октября 2003 года Трепашкин был арестован. В его машине был найден пистолет, разрешения на ношение которого у адвоката не было , . По словам задержанного, оружие ему подбросили сотрудники дорожно-транспортной службы, которые потом и "нашли" пистолет . 19 мая 2004 года Московский окружной военный суд признал Трепашкина виновным в разглашении гостайны и хранении боеприпасов и приговорил его к четырем годам лишения свободы в колонии-поселении , . 15 апреля 2005 года Дмитровский городской суд Московской области признал его виновным в хранении оружия (статья 222, часть 1 Уголовного кодекса РФ) и добавил к первому сроку еще год заключения . Осужденный обжаловал оба приговора .

1 июля 2005 года Московский областной суд оправдал Трепашкина по делу о незаконном хранении пистолета, признав адвоката непричастным к событию преступления . 2 июня судья Верховного Суда России сообщил Трепашкину, что оснований для возбуждения надзорного производства по его жалобе, поданной в порядке надзора в Президиум Верховного Суда РФ на приговор о разглашении государственной тайны и хранению патронов, нет .

После этапирования в Нижний Тагил Трепашкин направил в Тагилстроевский районный суд города ходатайство с просьбой об условно-досрочном освобождении. Начальник Нижнетагильской колонии направил в суд положительную характеристику на осужденного, и 19 августа 2005 года ходатайство было удовлетворено. 30 августа Трепашкин был освобожден и приехал в Москву . Однако 16 сентября 2005 года Свердловский областной суд по кассационному представлению областной прокуратуры отменил решение об освобождении , .

18 сентября 2005 года Трепашкин без определения суда был арестован в собственной квартире , перевезен в Екатеринбург и незаконно помещен в СИЗО №1 , . 20 сентября выяснилось, что накануне ареста Борис Березовский предлагал Трепашкину помочь с политическим убежищем, однако тот отказался . 21 сентября 2005 года ряд ведущих российских правозащитников обратились к международной правозащитной организации Amnesty International с призывом признать Трепашкина политзаключенным. С поручительствами отпустить его на свободу под личную ответственность выступали такие известные общественные деятели, как бывший депутат Госдумы Сергей Ковалев , глава Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева , исполнительный директор Общероссийского движения "За права человека" Лев Пономарев , адвокат и правозащитница Каринна Москаленко. Международная комиссия юристов в Женеве выступила с протестом по поводу ареста Трепашкина, назвав этот арест "пародией на власть закона" .

В марте 2006 года Amnesty International пришла к выводу, что уголовные дела в отношении Трепашкина могли иметь политическую подоплеку, а доказательства его преступлений могли быть сфальсифицированы. Организация призвала российские власти начать доследование дела, а на время доследования освободить Трепашкина и обеспечить его необходимой медицинской помощью. Эти призывы не возымели никакого действия .

Имя Трепашкина вновь появилось в СМИ в конце 2006 года, после того как в Великобритании был отравлен сбежавший из России Литвиненко . Первоначально в совершении этого преступления подозревался итальянец Марио Скарамелла , который встречался с Литвиненко 1 ноября , , , , , , . Позже выяснилось, что в тот же день Литвиненко виделся с Андреем Луговым , бывшим сотрудником ФСБ и бывшим главой службы безопасности телекомпании ОРТ, и его другом, российским бизнесменом Дмитрием Ковтуном , которого СМИ сначала именовали "Владимиром" . Березовский, версию которого сразу же подхватили западные СМИ, обвинил в покушении на жизнь Литвиненко российские спецслужбы, действующие по указанию президента Владимира Путина .

20 ноября руководитель пресс-службы ФСБ Сергей Иванов официально опроверг предположения о том, что Литвиненко могли отравить российские силовые структуры , . Иванов высказал предположение, что Литвиненко мог пострадать от рук кого-либо из своих лондонских знакомых. Западные издания также ссылались на некоторые источники, утверждавшие, что у Литвиненко были связи среди лондонского преступного мира . 23 ноября Литвиненко скончался в лондонской клинике University College Hospital , , , . Британская полиция объявила о начале расследования обстоятельств его смерти , , , .

4 декабря Трепашкин обратился к администрации колонии с просьбой разрешить ему дать показания прибывшим в Москву следователям Скотланд-Ярда, однако этому воспрепятствовала Федеральная служба исполнения наказаний (ФСИН) . Представители ведомства заявили, что Трепашкину запрещено общение с иностранными спецслужбами в силу того, что он осужден за измену родине , . Между тем, по данным газеты "Новые Известия", 20 ноября Трепашкин написал Литвиненко письмо. В письме рассказывалось, как в августе 2002 года Трепашкин узнал от бывшего сотрудника ФСБ Шебалина, что спецслужбы создали "очень серьезную группу" для "устранения всех, кто связан с Березовским и Литвиненко" .

10 декабря 2006 года Трепашкин предоставил британской газете The Sunday Telegraph свои показания по делу Литвиненко. В бумагах, переданных в распоряжение издания через посредника, бывший сослуживец погибшего утверждает, что к отравлению был причастен действующий полковник ФСБ. По словам Трепашкина, это был один из сотрудников спецслужб в масках, которые сидели рядом с Литвиненко на пресс-конференции 18 ноября 1998 года. Трепашкин сообщил газете имя этого человека, однако по юридическим причинам оно не было обнародовано .

9 марта 2007 года администрация колонии-поселения обратилась с требованием об ужесточении наказания - переводе Трепашкина на более жесткий режим содержания. Свое требование она объяснила неоднократными взысканиями за нарушение Трепашкиным правил внутреннего распорядка. В связи с тем, что Терепашкин был признан "злостным нарушителем", Тагилстроевский суд Нижнего Тагила вынес решение о переводе его из колонии-поселения в колонию общего режима .

30 ноября 2007 года Трепашкин был освобожден из колонии . По словам встречавшего его правозащитника Глеба Эделева, Трепашкин заявил о намерении в дальнейшем заниматься защитой прав заключенных и защитой своих интересов .

Выйдя на свободу, Трепашкин продолжил заниматься адвокатской практикой. Среди его подзащитных были Юлия Приведенная, которую обвиняли в создании вооруженного бандформирования , Григорий Грабовой , , Владимир Белашев, участник движения "Реввоенсовет", обвиняемый в подрыве памятника Николая II и минировании памятника Петра I работы Зураба Церетели в Москве в 1997 году , а также Никита Чернобаев и другие активисты движения "Антифа", которых подозревали в участии в погроме администрации подмосковных Химок в июле 2010 года , . Также он стал экспертом Парламентской ассамблеи Совета Европы и начальником департамента по оказанию правовой помощи незаконно осужденным общероссийской общественной организации "Комиссия по борьбе с коррупцией" , .

Использованные материалы

Аза Исаева . Признание с сотрясением. - Коммерсант , 30.08.2010. - № 158/П (4458)

Акции солидарности с арестованными защитниками Химкинского леса в городах России. - Антифа.Ру , 23.08.2010

ВС освободил обвиняемого в подрыве памятника Николаю II. - РИА Новости , 26.05.2010

Игорь Рискин . Новые судебные слушания по делу Юлии Приведенной. - Голос Америки , 21.05.2010

13 мая 2010 года в 12.00 в Независимом Пресс-центре состоялась пресс-конференция: "Условно-досрочное освобождение Григория Грабового". - Сайт партии ДРУГГ , 13.05.2010

Юлия Макаренко . Правозащитники Грабового подали иск против Путина и Медведева в Европейский суд. - Новая газета , 17.09.2008

"Владимир Кара-Мурза-старший: 20 декабря - по традиции это День работника госбезопасности (по-старому "День чекиста"). Сегодня мы обсудим ситуацию с тем, насколько плотно заполонили все ветви и коридоры государственной власти выходцы из спецслужб, с Михаилом Трепашкиным, адвокатом, правозащитником и бывшим сотрудником ФСБ. Хотя "бывших", я так понимаю, не бывает.

Михаил Иванович, как вы оцениваете тот процесс, который начался с приходом "питерских" во власть? Ваши коллеги теперь уже и в судебной, и в журналистской власти, и в законодательной, и в исполнительной?

Михаил Трепашкин: Я к этому отношусь скорее отрицательно, чем положительно. Ведь специалистов готовят для выполнения определенных задач в государстве. А

Когда человек приходит на должность, которая не совсем соответствует его профилю, ясно, что всегда будут какие-то искривления.

Я всегда был сторонником того, что силовик не может быть длительное время у власти. Силовик может быть только на переходный период, потому что рано или поздно это скажется. И как показывается история других стран, это все сказывается. И в этом плане я считаю, что многие должности, которые должны занимать специалисты именно этой отрасли, конечно, сотрудники ФСБ занимать не могут.

С другой стороны, это ведь прекрасный прием для того, чтобы удержать свою власть, расставлять везде "своих" по признаку верности, а не по профессиональной подготовке.

Владимир Кара-Мурза-старший: А насколько удачен опыт руководства чекистами "Сибнефтью" или быть омбудсменом по правам ребенка? Разве это чекистское занятие?

Михаил Трепашкин: Я думаю, что не совсем чекистское, хотя такое и не исключено. Я всегда был сторонником того, что это бывает временно, когда ситуация чрезвычайная. Почему с момента создания комиссия и называлась - Всероссийская чрезвычайная комиссия.

А что касается прав ребенка - ведь Дзержинский тоже занимался беспризорниками.

Владимир Кара-Мурза-старший: Но он сначала наплодил беспризорников, расстреляв их родителей, а потом уже занимался их судьбами. Я, может быть, довожу до абсурда, но, по-моему, так и есть.

Михаил Трепашкин: Ну, не совсем так. Он же не сам стрелял. У нас зачастую спихивают многие грехи на органы госбезопасности, не учитывая тот момент, что первоначально это создавалось как Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и бандитизмом, чтобы удержать власть. И второе - бороться с преступностью. Говорят, что в советские времена подавляли и прочее. Но у нас всегда были законы, которые принимались народными избранниками. И последний закон - накануне распада Советского Союза, когда был КГБ СССР, - был принят народными избранниками. Это закон о том, что органы госбезопасности являются орудием Коммунистической партии Советского Союза. Поэтому они наряду с вопросами безопасности выполняли задачи, которые ставила КПСС, то есть партия, правящая в государстве. Поэтому нельзя все спихивать на сотрудников. Многие из них были профессионально подготовлены, многие были идеологически абсолютно положительными, но их ставили в такое положение, когда они должны были выполнять неблаговидные задачи. Все зависит от того, кто правит и кто ставит задачи, а подчинение всегда было урегулировано законом...

Владимир Кара-Мурза-старший: А были ли в КГБ структуры, которые умели убирать политических оппонентов или устраивать диверсии? И не был ли их опыт востребован позже? Например, есть подозрение, что осенью 99-го в Москве на улице Гурьянова или на Каширке был востребован опыт именно этих структур, которые умели проводить диверсии внутри своей страны.

Михаил Трепашкин: Абсолютно не исключено. Потому что до этого были лица, которых готовили специально для проведения подобных акций, но за границей, так сказать, для борьбы с противником советского государства. А после распада Советского Союза многие остались не у дел. А потом началась неразбериха. И конечно, их опыт могли задействовать (и я думаю, что задействовали) внутри. Такие факты есть.

Мы говорим про подрыв домов. А что этому предшествовало? Ведь этому предшествовала разоблачительная конференция, где сотрудники ФСБ Российской Федерации открыто заявляли о том, что внутри ФСБ Российской Федерации создано подразделение по внесудебным расправам. Я не знаю, зачем это было нужно, потому что суды и так уже выполняли все указания. Как правило, большинство судей, особенно в Верховном суде, формировались из выпускников Военного института иностранных языков, то есть это были военные судьи, которые и так могли выполнить любое поручение, любую задачу. Тем не менее, было создано такое подразделение. И ведь не расследован тот факт, кто его создавал, какие дела числятся за этим подразделением.

Владимир Кара-Мурза-старший: А почему это не расследовали, как вы считаете?

Михаил Трепашкин: В апреле 98-го года было первое разоблачительное выступление Литвиненко, Гусака и Понькина, которые дали интервью Доренко. Оно было записано, а потом с заявлением передано в администрацию президента. В это время сменяют Ковалева на Путина. Потом грянула разоблачительная пресс-конференция, где открыто выступили сотрудники. Это показало, что внутри не все плохо, что можно как-то заниматься. И я считаю, Путин укрепил этим самым свои какие-то позиции на этой должности, что в дальнейшем поспособствовало его быстрому переходу в правительство. А почему замяли? Он сказал: "Я все урегулировал, во всем разобрался. Все наказаны".

Владимир Кара-Мурза-старший: Было два громких убийства: сначала генерала Рохлина, а потом Галины Старовойтовой. Это весна и осень 98-го года.

Михаил Трепашкин: Кстати, оба убийства не были сложными для расследования, как и многие другие. Но почему-то все затянулось на долгие годы. Мне приходилось видеть материалы, по которым можно было расследовать конкретное убийство. Но их держали почему-то по 6-8-10 лет, после чего быстро их реализовывали.

Владимир Кара-Мурза-старший: Убийство Галины Васильевны, по-моему, 15 лет расследовали.

Михаил Трепашкин: Я думаю, что никто не был заинтересован его расследовать до конца...

Владимир Кара-Мурза-старший: Сергей Иванович, ведь на "деле Hermitage Capital", по-моему, как раз чекисты нагрели руки - в основном, следователи.

Сергей Григорьянц: Да, конечно. И все документы опубликованы. Тут нет никаких разночтений и двух мнений. Понятно, кто разделил эти деньги. Понятно, что именно поэтому был убит адвокат. В общем, понятно, почему это сейчас по-прежнему прикрывается, как и все остальные дела...

Владимир Кара-Мурза-старший: Перед глазами всего общества "дело Ходорковского". Могли ли помиловать Ходорковского, как выразился один чиновник, "забыв", что он подозревается в четырех убийствах, которые ему сейчас инкриминируют? Насколько это достоверная ситуация?

Сергей Григорьянц: Конечно, все это игры, это замечательная иллюстрация того, что в любой момент можно вытащить все что угодно. Совершенно одинаково, как это постоянно происходит в России: то, что человек виновен, но об этом никто не говорит, никого это не интересует, его не то что освобождают, но и не судят, и потом невиновному человеку приписывают убийство. Это поразительная иллюстрация беззакония!

Сейчас идет прямой перевод статей Административного кодекса в уголовные, что мы сейчас видели в суде. И кроме того, условия становятся все менее выносимыми. Сегодня у меня нет ощущения, что они понимают, куда они идут и какой добиваются цели. Мне кажется, что те, кто творит это беззаконие, сами в какой-то растерянности. В конце концов, Анатолий Марченко и я все время спрашивали наших тюремщиков: "А вы не боитесь? Ведь изменится ситуация". И мне замечательно садист, палач, убивший несколько человек в карцерах Верхнеуральской тюрьмы, сказал: "Нет, можете не сомневаться. Может быть, начальника тюрьмы Кузнецова снимут, а такие, как я, всегда понадобятся"..."...
http://www.svoboda.org/content/transcript/27435788.html

И НА ДЕСЕРТ:

https://youtu.be/J4jHTZmuqbc

P. S.
Чтоб не мешали петь и танцевать,
пожалуй, следует
в смутьянов разрешить немного пострелять?!..