Впервые термин «христианская социология» появился в книге либераль­ного протестанта Й. Стакенберга 79 (У. W. H. Stuckenberg) в 1880 г. А уже в кон це XIX в. в США возникли два института христианской социологии, один воз­главлявшийся Дж. Херроном, а другой - 3. Холбруком 80 . Основное предназ­начение того и другого учреждения заключалось в попытке создать такое учение или такой подход к религии, который противостоял бы распростра­ненному тогда христианскому социализму. В первой половине XX столетия о христианской социологии практически никто не слышал. Ее попыталась возродить в начале 1960-х гг. группа социологов во главе с Вильямом Кол-бом. Они учредили ассоциацию Christian Sociological Society, при которой вы­ходит ежеквартальное обозрение 81 .

Христианская социология понимается в нескольких значениях. Во-первых, это своего рода «отраслевой» срез социологии религии, специализация кото-

В 1907 г. архимандрит Михаил в знак протеста против официальной церкви перешел в старообряд­чество и был рукоположен епископом Белокриницкой иерархии. См.: Религия и общество: Хрестоматия по социологии религии. М., 1996. 79 Stuckenberg J.W.H. Christian Sociology. N.Y., 1880. См.: Christian sociology // Encyclopedia of Religion and Society / ed. by W.H. Swatos, Jr. Walnut Creek CA, 1998.

Swatos IV. H., Jr. Religious Sociology and the Sociology of Religion in America at the Turn of the Twentieth Century // Sociological Analysis. 1989. Vol. 50. P. 363-375.

рой - исключительно внутриконфессиональные вопросы, например, различия между православным пониманием прав человека и свободы личности и трак­товкой этих категорий в католицизме и протестантизме, поскольку все они относятся к христианству. Это оценочно нейтральный, т.е. объективный под­ход к изучению религиозных вопросов. Во-вторых, это определенный взгляд на проблемы и явления, изучаемые социологией религии, а именно христианский подход. Здесь речь идет о ценностном подходе, определенной религиозно-куль­турной оценке происходящих событий, чуждой объективизму и незаинтересо­ванности. В этом смысле существуют такие тематические ареалы, как католи­ческая социология религии и православная социология религии.

Многие русские мыслители стояли на позициях христианского социализ­ма. Среди них - П. Чаадаев, С. Булгаков, Г. Федотов, В. Эрн, Л. Карсавин, Ф. Степун, С. Франк, B.C. Соловьев, Н. Бердяев, хотя сам термин «христи­анская социология» появлялся несколько раз только в произведениях Н. Бердяева и С. Булгакова. В том и другом случае под ним подразумевалось учение о правильном устройстве общества, т.е. соответствующем нормам и ценностям православия. В частности, речь шла о демократии и монархии в их истинно христианском понимании. С.Н. Булгаков разрабатывал свою христианскую социологию на принципах либерального консерватизма, т.е. отношения к реальности как к ценности, отрицая правомерность принесе­ния в жертву всех проектов социального переустройства, если они посяга­ют на ценности, имеющие природно-социальный характер, прежде всего исторические формы государственности и религиозные традиции народа 82 .

«Наибольшее сочувствие на Западе - писал Н. Бердяев в своей книге «Самопознание. Опыт философской автобиографии» 83 , - вызывала моя христианская социология, мое требование, чтобы христианский мир осуще­ствлял социальную правду». Как следует из приведенного высказывания, Н. Бердяев понимает христианскую социологию как социально ориентиро­ванное учение об обществе, призванное исправить его на принципах прав­ды и справедливости. По существу здесь сближаются два понятия - хрис­тианская социология и христианский социализм.

ХРИСТИАНСКИЙ СОЦИАЛИЗМ - направление общественной мысли, стремящееся придать христианской религии социалистическую окрас­ку. Концепция «христианского социализма», базирующаяся на Ветхом и Новом заветах, была разработана французским аббатом и филосо­фом Фелисте Робером де Ламенне и французским философом Пьером Перу в первой половине XIX в. Наибольшим влиянием это движение пользовалось в Великобритании (Ф.Д. Морис, Ч. Кингсли), Германии, Франции, Польше, США и других странах. Новый этап активности хри­стианских социалистов с 70-х гг. XX столетия связан во многом с дея­тельностью известного на Западе публициста, политического деятеля и философа М. Харрингтона. Ряд принципов христианского социализ­ма включен в социальную доктрину современного католицизма.

В конце XIX в. подобные идеи развивал B.C. Соловьев в качестве состав­ной части своего учения о «Богочеловечестве». Его рассуждения о «правде социализма», о «христианской политике» по своему духу хорошо вписыва-

82 Булгаков С. Христианская социология // Социс. 1993. № 10.

83 Бердяев Н.А. Самопознание. Опыт философской автобиографии. М., 1991.

ются в философию «христианского социализма». Ранее П. Чаадаев, говоря о влиянии христианства на западную цивилизацию, имел в виду и ее соци­альный аспект, хотя и не говорил прямо о христианском социализме.

Отрицательно к нему относились классики марксизма-ленинизма. К. Маркс и Ф. Энгельс писали в «Манифесте Коммунистической партии» о том, что «хри­стианский социализм - это лишь святая вода, которою поп кропит озлобление аристократа», а потому «христианский социализм» они поместили под общей рубрикой «Реакционный социализм». Обосновывая свое решение, Маркс пи­сал, что «социальные принципы христианства переносят на небо... компенсацию за все испытанные мерзости, оправдывая тем самым дальнейшее существование этих мерзостей на земле... Социальные принципы христианства превозносят трусость, презрение к самому себе, самоунижение, смирение, покорность... но для пролетариата... смелость, сознание собственного достоинства, чувство гор­дости и независимости - важнее хлеба» 84 . В.И. Ленин, резко критикуя попытки богостроителей найти в религии элементы, родственные социальному учению марксизма, в письме Горькому писал: «Неверно, что бог есть комплекс идей, бу­дящих и организующих социальные чувства... Бог есть... прежде всего комплекс идей, порожденных тупой придавленностью человека и внешней природой и классовым гнетом, - идей, закрепляющих эту придавленность, усыпляющих классовую борьбу... Всякая религиозная идея, всякая идея о всяком боженьке, всякое кокетничанье даже с боженькой есть невыразимейшая мерзость» 85 .

Христианский социализм - это особый общественный строй, идеология которого основана на христианских ценностях (в России - на православии), а экономический уклад - на социалистических принципах. В свое время С. Булгаков писал: «Пора, наконец, понять в самом деле, что Христова за­поведь: одеть холодного, накормить голодного, посетить заключенного в тюрьме - исполняется в настоящее время более чем в какой бы то ни было другой форме посредством сложной социальной техники - социального за­конодательства, рабочих организаций, стачек, кооперативного движения. Ведь если искренне желать исполнять заповедь Христову, то нужно и уметь ее исполнять, знать нужные и пригодные средства к ее исполнению. Все это совестно и скучно говорить и доказывать, и было бы совершенно излишне на Западе и в Америке, где движение так называемого христианского соци­ализма давно не новость, но, к сожалению, приходится у нас» 86 .

БУЛГАКОВ Сергей Николаевич (1871 - 1944), русский философ, экономист, теолог. С 1923 г. - в эмиграции, жил в Париже. От ле­гального марксизма, который Булгаков пытался соединить с нео­кантианством, перешел к религиозной философии, затем к право­славному богословию. Основные сочинения: «Философия хозяй­ства» (1912), «О богочеловечестве. Трилогия» (1933-1945), «Философия имени» (издано в 1953).

84 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т.4. С. 204-205.

85 Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т.48. С. 230-233, 226-228.

Булгаков С.Н. Неотложная задача (О союзе христианской политики) // Христианский социализм. Новосибирск, 1991. С. 36-37.

Русский богослов, философ, социолог Сергей Николаевич Булгаков опи­рался на работы западных социологов, в том числе М. Вебера, в особенно­сти «Протестантскую этику и дух капитализма». Булгаков написал 28 томов оригинальных исследований, более 180 статей по философским, богослов­ским, экономическим вопросам, 80 проповедей и речей - 11 тыс. страниц русского и 1 200 страниц иностранного оригинального текста. Спектр работ Булгакова необычайно широк: религия и культура, христианство, полити­ка и социализм, задачи русской интеллигенции, проблемы церковной жиз­ни и искусства и др. Он разработал софилогическую систему догматическо­го богословия. Его движущий мотив - оправдание мира, утверждение цен­ности и осмысленности бытия.

Нередко христианский социализм рассматривают как вариант русской идеи, или замысел Божий о русском народе. При этом одной из форм хри­стианского социализма считают русскую поземельную общину 87 . Христиан­ский социализм следует отличать от так называемого «социального христи­анства», под которым понимается некая политика благотворительности, проводимая церковью совместно с государством, но без изменения основ социально-экономического строя, т.е. в рамках капитализма.

Сущность христианского социализма состоит в признании религиозной значимости социальных и политических структур. Христианский социализм, по сути дела есть христиански осмысленная социальная этика 88 . С.Н. Бул­гаков писал: «Православная Церковь de facto определила свое отношение к социальному вопросу. Правда, доселе так и не было дано «вероучительного определения» о природе социализма ни в русской церкви, ни во вселенском православии. Но социализм, как социально-экономическая доктрина, вовсе и не является вопросом вероучения». С. Булгаков считал, что «цель социа­лизма, понятая как осуществление социальной справедливости, защиты слабых, борьбы с бедностью, безработицей, эксплуатацией, - в такой сте­пени нравственно самоочевидна, что разногласие может быть только отно­сительно практической целесообразности или осуществимости тех или иных мероприятий» 89 . Таким образом, религия должна побуждать людей не толь­ко к личному благочестию, но и к активности в той сфере, которую тради­ционная религиозность полагает светской, в частности, к улучшению поли­тической и экономической систем. В своей статье «Неотложная задача» (1905) С. Булгаков отмечает:

«По учению христианства история естьбогочеловеческий процесс, в ко­тором собирается и организуется единое человечество, «тело Христо­во». Для этой задачи мало одних усилий личного усовершенствования и душеспасительства, но необходимо воздействие и на общественные формы и на внешние отношения людей между собою, необходима не только личная, но и социальная мораль, т.е. политика. Политика есть средство внешнего устроения человечества, и в этом смысле средство хотя и преходящего значения, но неоспоримой важности. Для того, чтобы отрицать политику и общественность, нужно отрицать историю, а для того, чтобы отрицать значение истории, нужно отрицать и чело-

ю Сомин Н.В. Христианский социализм как русская идея (http://chri-soc.narod.ru ).

88 Игумен Вениамин (Новик). Христианский социализм прот. Сергия Булгакова (www.vehi.net ).

89 Булгаков С.Н. Православие и социализм // Тр. по социологии и теологии. Т. 2. М., 1997. С. 566-568.

вечество, как целое, рассыпая его единое тело на атомы - отдельные личности; наконец, отрицая целокупное человечество, неизбежно при­ходится отрицать, в конце концов, Христа и христианство. Отсюда вывод: христианин не может и не должен быть индифферентен к зада­чам политики и общественности, выдвигаемым современностью» 90 .

С.Н. Булгаков понимал социализм как необходимое условие для матери­ального благоустройства людей, называя такой социализм «нейтральным», понимая его как «социальную технику», в противоположность социализму «научному», как идеологизированной псевдорелигии. В статье «Неотложная задача» содержится проект программы «Союза христианской политики». Завет Христа (одеть нагих, накормить голодных, заботиться об узниках) может быть решен только посредством социального законодательства, с помощью профсоюзов, кооперативов, объединений трудящихся, посред­ством всего того, что на Западе называют «христианским социализмом». В книге «Христианский социализм» он высказывается об этическом и ре­лигиозном отношении к собственности: «Именно это-то чувство собствен­ности, духовный яд ее, сладострастие Мамоны, и осуждается бесповоротно христианством, как коренным образом противоречащее основной запове­ди любви» 91 . С. Булгаков определял «христианский социализм» как «социа­лизм во имя Богочеловечества» в отличие от марксизма как «социализма во имя религии человекобожества» 92 .

Понимая под социализмом чувство ответственности за материальную судьбу других людей, всякий христианин, считает С. Франк, поскольку он хочет быть истинным христианином, должен быть «социалистом». В статье «Проблема «христианского социализма»» отмечал: «Христианин будет, ко­нечно, воздерживаться от ненависти к богатым - в своем обличении их греха эгоизма он будет руководиться любовью к обличаемым грешникам; и он будет остерегаться пытаться достигнуть социальной справедливости через демагогическое разнуздывание эгоистических страстей бедняков. Но он не останется равнодушным к самому факту социальной несправедливости, и открыто признает грехом равнодушие и холодность имущих в отношении нужды их обездоленных ближних. Он прежде всего будет сам в своей лич­ной жизни стремиться к добродетели подлинной, действенной любви - будет, в меру своих сил, пытаться осуществлять завет Христа: делиться пос­ледним, что имеешь, с нуждающимся братом. И он будет призывать имущих к покаянию, к действенной любви, к заботе о бедных. Смирение, скром­ность, воздержание от корыстолюбия он будет в первую очередь пропове­довать богатым, а не бедным; он будет сознавать, что проповедовать эти добродетели бедным, не впадая в фарисейство, можно лишь после того, как обнаружишь действенное участие в их нужде и разделишь с ними то, что имеешь. Повторяем: в этом смысле совершенно очевидно, что всякий, кто подлинно обладает христианской совестью и хочет быть христианином, должен быть и «христианским социалистом» 93 .

Булгаков С.Н. Христианский социализм. Новосибирск, 1991. С. 31. 91 Там же. С. 100.

Булгаков С.Н. Неотложная задача (О союзе христианской политики) // Христианский социализм. Новосибирск, 1991. С. 43.

Франк С.Л. Проблема «христианского социализма» // Новый Мир. 1990. № 4.

Идеи «христианского социализма» ориентированы на широкие слои на­селения. Его идеалы, включающие в себя христианские моральные нормы, утверждающие необходимость союза различных демократических сил, де­мократизации системы образования, информации, децентрализация эконо­мики и развитие кооперативного движения, привлекают сегодня многочис­ленных сторонников. Христианские социалисты активно пропагандируют одну из центральных идей М. Харрингтона - принцип расширяющегося демократического контроля, подчеркивая важность применения его во всех сферах общественной жизни.

Настоящая книга посвящена христианской социологии - новой дисциплине, возникающей на стыке христианского богословия, социальной философии, истории и социологии. Что же такое христианская социология? Это отнюдь не социология религии и тем более не социология Церкви. Нет, - это специфически христианский взгляд на человеческое общество. Взгляд, который вытекает из глубинных основ христианкой веры и христианского учения о человеке.

Необходимость христианской социологии.

Специфику христианской социологии мы постараемся осветить далее - собственно, об этом все время и будет идти речь. Но сначала необходимо защитить саму постановку вопроса о рассмотрении социальной сферы с православной точки зрения. Дело в том, что ее необходимость оспаривают, причем сразу с двух сторон. Прежде всего, профессиональные светские социологи, слыша о христианской социологии, пожимают плечами - мол, никакого специфически христианского взгляда нет и быть не может. Ибо социология - это наука, а наука одна - это объективный взгляд на мир, познание явлений этого мира, как они есть. Взгляд же христианский будет по необходимости необъективным, а потому ненаучным. Но, может быть, еще больший скепсис демонстрируют сами христиане (точнее - некоторые из них). «Жили две тысячи лет без христианской социологии и дальше проживем. Наши предки спасались, и мы спасемся, - молитвой, постом, послушанием и верой в Бога. Попытка создать какую-то христианскую социологию - ложная цель, отвлекающая от главной цели христианина - приближения к Богу (спасения души)», и их не останавливает даже утвержденные на Архиерейском Соборе 2000 г. «Основы социальной концепции Русской православной Церкви» .

Сначала остановимся на сомнениях православных христиан. Они отражают определенный взгляд на мир - взгляд, согласно которому единственная задача в этом мире - личное спасение исключительно через молитву и покаяние. Это взгляд специфически монашеский, который у нас очень почитается и часто считается эталоном христианства. Но универсальным и единственным его считать нельзя. И сами монашествующие учат, что монах - молитвенник за весь мир. Тем более - мирянин, дело которого в этом мире - не только спастись, но и преобразить этот мир (и именно этим спастись). «Основы социальной концепции РПЦ» утверждают: «Ее (Церкви - Н.С.) целью является не только спасение людей в этом мире, но также спасение и восстановление самого мира» . Если же мы будем считать, что мы лишь странники на этой земле, то не исключено, что мы просто не выполним замысел Божий о мире и человеке в нем.

Только после создания христианской социологии все здание богословских наук можно считать законченным, Дело в том, что создавая человека, Господь предназначил его не для отдельного, изолированного существования, а для жизни в обществе. По выражению Аристотеля человек - «зоон политикон», существо общественное. Без общества человек не может стать человеком, раскрыть свои потенциальные возможности. Можно даже утверждать, что вне общества человек не может спастись. И этому не противоречат случаи многолетнего отшельничества, поскольку до своего ухода из общества подвижник долгое время в нем жил, воспитываясь как личность. Да и в большинстве случаев такой подвижник возвращался «в мир» или «в общежитие», поскольку любовь к людям не позволяла ему навсегда предаваться созерцанию Бога.

Библия рассказывает нам о древней человеческой истории, в которой действующими лицами являются «народы» - племена, государства и даже огромные империи. Например, Израильское общество, которое было сформировано под воздействием Моисеева законодательства. Иначе говоря, Библия постоянно говорит о движении и взаимодействии социумов. Собственно, это и является содержанием истории. Наш замечательный философ Владимир Соловьев указывает, что вне социального развития вся человеческая история оказывается бессмысленной:

«Если бы человечество представляло собою простую арифметическую сумму отдельных изолированных лиц, то все препятствия к полному осуществлению царствия Божия сводились бы, собственно, к одному: злой личной воле. Все действие Божие в человечестве было бы в таком случае прямо и исключительно обращено на каждую отдельную душу, которая или воспринимала бы это действие и входила в царствие Божие, или отвергала бы его. Решение этого вопроса, безусловно отдельное для каждой души, могло бы произойти вне пространства и времени, всемирная история была бы совершенно не нужна и жизнь - бессмысленна. К счастью, человечество не есть куча психической пыли, а живое одушевленное тело, образующееся и преобразуемое, последовательно и закономерно развивающееся, многоразлично расчленяемое и объединяемое, разнообразно связанное с прочим миром и всесторонне воспримающее дух Божий - не только периферически, но и центрально, не только в единицах, но и в группах, не только частями своими, но и целым. .

Заметим в скобках, что здесь Соловьев особо подчеркивает органический характер общества, о чем еще будет речь впереди.

Человек, как учит нас православное богословие, есть образ Божий. И замечательно, что само общество тоже является образом Божиим. Ведь Бог - это Святая Троица, Три Лица, имеющие общую божественную природу. Иначе говоря, общество как соединение многих человеческих лиц есть образ Троицы, как единения трех Лиц. А Троица - прообраз общества, каким оно предполагалось до грехопадения прародителей. Этим еще раз подчеркивается воля Божия человеку жить в обществе.

Таким образом, христианская социология является необходимой частью христианской антропологии. Но не только. Оценивая социум с точки зрения Бога и Его заповедей, она дает духовно-нравственную оценку социальным явлениям. Наш замечательный русский философ и социолог С.Н. Булгаков «Христианская социология существует - как отдел нравственного богословия» Можно сказать и иначе: христианская социология оценивает все социальные явления с точки зрения греха и добродетели. И именно тут она смыкается с сотериологией - учением о спасении.

Осмыслить роль общества в деле спасения человека, понять смысл и судьбу общественного развития в прошлом, настоящем и будущем, указать духовно-нравственные ориентиры в общественном развитии - вот цели христианской социологии. Почему же она не была создана ранее? Это обусловлено не догматическими, а историческими причинами. Социология осознала себя наукой со своим особым предметом только в середине XIX века. До этого она развивалась неявно - под видом психологии или политологии. Но к тому времени канон церковных наук уже давно устоялся, а всегдашняя консервативность Церкви с трудом допускала его расширение.

Однако востребованность христианской социологии необычайно высока, ибо в среде самих христиан существует острая необходимость в осмыслении общественных явлений. И если отказаться от построения христианской социологии, то все равно христиане будут об обществе судить и рядить, но уже либо по чуждым им мирским общественным теориям, либо, - еще хуже, - питаться недостоверными соображениями, разными мифами, в изобилии возникающими в православной среде, попросту говоря, «бабьими баснями» (ап. Павел). Эта ситуация недопустима и должна быть обязательно исправлена.

Сравнение мирской («научной») социологии с христианской.

Но чем же нас не устраивает мирская социология? Ведь она за последнее столетие превратилась в достаточно развитую науку, включает множество теорий, охватывающих практически все стороны общества. На этом вопросе стоит остановиться чуть подробнее.

Современная социология рассматривает себя как науку. Но по неписанным правилам научного исследования оно должно быть безоценочным. Точнее, оценки возможны, но они не должны носить нравственного характера. Можно говорить «больше», интенсивнее», «быстрее», но нельзя говорить «лучше», «хуже». Как только исследователь сбивается на нравственные оценки, то считается, что он выходит за рамки науки. Ведь наука должна быть абсолютно объективна, она должна объяснять то, что реально существует, «как есть». А мораль, с точки зрения научного мышления, субъективна.

Такова парадигма научного исследования, и в социологии она жестко соблюдается. Но человек не только существо общественное, но и существо нравственное. Все его поступки имеют свое измерение на духовно-нравственной шкале «хорошо-плохо». Человек должен стремиться к лучшему (и всегда стремится к этому, только «лучшее» понимая по-своему). Поэтому взгляд на человеческое общество только с позиций чистой, безоценочной науки явно недостаточен. Мало ответить на вопрос «как устроено существующее человеческое общество»; нужно еще показать, каким общество должно быть. Причем второе ничуть не менее важно, чем первое. Ибо, в конце концов, человек сам творит общество, в котором он живет, и, обладая свободой воли, имеет силу его изменять, делать лучше (или хуже). Знание «как есть», без знания «как должно быть», - знание ущербное, половинчатое. Эта половинчатость - органический недостаток современной «научной» социологии. Только совокупное, интегральное знание, включающее научное знание о реальности и нравственное знание о должном, обладает подлинной полезностью для человека, позволяя ему верно ориентироваться в мире.

Но что может дать правильную нравственную установку? Может быть, и в самом деле, мораль субъективна? Нет. Христианское учение утверждает, что мораль от Бога, Им установлена, Им поддерживается, и верные нравственные нормы содержатся в Священном Писании. Поэтому христианство (по сути дела только оно) имеет право давать нравственную оценку общественным явлениям. И не только имеет право, но и должно, обязано это делать. Ибо, созданная Самим Спасителем и водимая Духом Святым, оно содержит истину, в том числе - истину нравственную. Только христианство может задать верную шкалу оценок «хорошо/плохо», только оно может сформулировать общественный идеал, к которому человечество должно стремиться. Поэтому христианская социология должна преодолеть «аморальность» (точнее, «безморальность») современной социологии, не боясь давать христиански выверенную нравственную оценку социологическим феноменам. Причем, эта оценка должна даваться в рамках христианской парадигмы, применяя такие понятия как любовь, грех, добродетель, наказание, покаяние и др.

Впрочем, не будем столь наивны, считая, что современная социология создается ради чистого знания, пусть и ограниченно понимаемого. Социологи зависят от заказчиков, которые хотят властвовать, а значит - манипулировать обществом. Современная социология - служанка нынешнего либерального капитализма, и это накладывает на нее особый отпечаток. С одной стороны, она честно старается понять «как есть», ибо явная, неадекватная действительности халтура чревата возможностью выпустить мир из-под контроля. Но с другой стороны, цель (манипулирование) вынуждает социологов исповедовать особую мораль, выясняя не «как должно быть», а «как выгодно» заказчикам. А им, достигшим власти в этом мире, выгодно оставить все как есть. Иначе говоря, нынешняя социология во многом занимается оправданием того строя, который сложился на этой грешной земле. А этому очень способствует «научная» парадигма, где по сути дела идеал отождествляется с тем «как есть». Именно поэтому социология и не ставит вопроса о духовно-нравственном качестве общества. Можно даже сказать, что на современном этапе западная социология превратилась в идеологической оружие глобализации, призванное, попросту говоря, промывать мозги населению покоряемых Западом территорий.

Это лукавство западной социологии должна преодолеть христианская социология, которая ставит своей задачей не просто понимание структуры существующего общества с точки зрения истин христианства, но и его оценка, выяснение того, что для христианина в нем приемлемо, а что - нет. А за примерами указанного лукавства не нужно далеко ходить. Сам Макс Вебер, может быть наиболее прославленный западный социолог, мастерски придерживался безоценочной парадигмы: социология должна «понять» общество, изучая интенции членов общества, но и в коем случае не давать обществу нравственную оценку. За это (и не только за это) Вебер и возведен на пьедестал великого социолога.

Творцы христианской социологии.

Христианская социология - новая богословская дисциплина. Но попытки ее построения предпринимались неоднократно уже в XIX в. Причем основной вклад в ее становление внесли русские религиозные философы. Прежде всего, тут следует отметить В.С.Соловьева, всесторонне обосновавшего необходимость осмысления социума с христианских позиций, а также создавшего грандиозную религиозно-политическую систему («всемирная теократия») , которая, правда, оказалась далека от истины, и Соловьев в конце жизни от нее отказался.

В XX веке значительный вклад в развитие христианской социологии внес С.Н. Булгаков, впоследствии о. Сергий Булгаков. Его цикл лекций в Свято-Сергиевском богословском институте в Париже так и назывался «Христианская социология» . Это была первая попытка систематически описать христианскую социологию. Однако небольшой объем работы не позволил Булгакову эту задачу полностью выполнить. Как общая теория, так и разделы христианской социологии далеко не полны.

Христианской социологии посвящена интересная и значительная книга нашего философа Семена Франка «Духовные основы общества» . Хотя эта книга относится к разряду философских, но очевидна ее христианская направленность. К сожалению, книга затрагивает лишь некоторые вопросы, и поэтому может считаться лишь введением в интересующий нас предмет.

Ряд глубоких идей в христианскую социологию внес русский философ и общественный деятель Н.Н. Неплюев. Можно даже утверждать, что разработанная им религиозно-философская система превосходит все, сделанное в этой области всеми остальными философами, включая Соловьева и Булгакова. На идеях Неплюева во многом основан материал этого цикла статей.

Много интересных идей внесли также наши русские философы НЯ. Данилевский, А.С. Хомяков, Н.Ф. Федоров, В.Ф. Эрн, Н.А. Бердяев, Н.А. Сетницкий, Л.П.Карсавин. Наконец, необходимо упомянуть и современных наших исследователей, работающих в христианской парадигме, в частности, А.Е.Молоткова, В.Ю. Катасонова, В.С.Макарцева и ряда других. Что же касается западных социологов, то обращаться к их идеям мы будем лишь изредка, вскользь - никто из них не работал в парадигме христианской социологии, хотя некоторые из них были верующими христианами.

Христианство представляет собой универсальную истину, и значит христианский взгляд на социум является наиболее плодотворным. И поэтому все социальные явления могут и должны быть осмыслены с точки зрения христианского мировоззрения. При этом основной упор должен быть сделан на духовно-нравственном содержании общественных явлений. Ибо именно от духовно-нравственного состояния зависит как судьба каждого человека в вечности, так и историческая судьба всех социальных образований.

Однако надо признать, что, несмотря на все усилия и относительные достижения наших социологов, цельная христианская социология пока не создана. Это дело будущих поколений христиан.

Задачи христианской социологии.

Первоочередная задача - выяснение основ христианской социологии. К сожалению, глубокой православной традиции осмысления социальных проблем нет. «Основы социальной концепции РПЦ» появились только в 2000г. Это добротный, хорошо продуманный документ, составленный квалифицированными авторами. Но он является по сути дела ответом на некоторые вызовы, которые предъявляет нам социальная жизнь - не более. Создание всеобъемлющей теории, разработка глубокого христианского учения о социальной сфере, видимо, не ставилось задачей этого документа. Поэтому разработка основных идей христианской социологии - актуальнейшая задача нашего богословия. Настоящий цикл статей в основном посвящен именно попытке представить христианскую социологию как систему базовых положений, закладываемых в основание этой новой науки.

Поскольку Священное Писание и Священное Предание являются непререкаемыми по авторитетности источниками, то исключительно важным представляется их изучение с точки зрения социологических идей. Ветхий Завет в этом смысле более четок: там социология зафиксирована в Моисеевом Законе и сплавлена с прочими, необходимыми для жизни человека заповедями. Но он создан для народа грешного, «жестоковыйного», которому нужна узда. Ветхий Завет предполагает непреображенную экономику, основанную на частной собственности. И все же нельзя сказать, что там экономика главенствует, ибо основная социальная идея Ветхого Завета - не допустить скапливание богатств в одних руках. Идея социальной справедливости тут верховодит.

Новый Завет, казалось бы, далек от социальности и проповедует личное спасение. Но этот взгляд обманчив. Любовь - главное в христианстве - на социальном уровне преобразуется в общинность. Именно идея общинности является социальным лейтмотивом Нового Завета, и свое высшее выражение получает в первохристианской Иерусалимской общине.

Огромное значение имеет также изучение творений святых отцов, в которых социальным проблемам (в частности проблеме богатства и бедности) уделяется большое внимание. В частности, тема богатства и бедности, собственности милостыни глубоко разработана в творениях вселенского учителя православия св. Иоанна Златоуста . Изучение наследия Златоуста может дать очень много для разработки соответствующего раздела христианской социологии.

Конечно, разработка христианской концепции общества невозможна без анализа и критики современных социологических теорий, а также христианского анализа современных тенденций общественного развития.

Наконец, одна из интереснейших задач христианской социологии - уточнение и осмысление судеб человечества в истории. Поэтому должен быть проведен христианский социологический анализ истории человечества. Но важно смотреть и в будущее. В этом смысле актуально исследование социального измерения эсхатологической проблемы.

Христианская социология только зарождается. Но думается, что перспективы этой молодой богословской науки очень широки.

Литература

1. Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. М.: 2000. - 88 с.

2. С.Н. Булгаков. Христианская социология. // Булгаков С.Н. История экономических и социальных учений. - М.: Астрель, 2007. - С.813-854.

3. В.С.Соловьев. История и будущность теократии. Собр. соч. Т IV, С-Пб, 1914. - С.243-633.

4. Николай Сомин. Обижать заставляет любостяжание. Учение св. Иоанна Златоуста о богатстве, бедности, собственности и милостыне. - М.: Современная музыка. 2014, - 262 с.

5. Соловьев В.С. Из философии истории // Сочинения в двух томах. Т. 2. М.: «Правда», 1989. - С. 323-343.

6. С. Франк. Духовные основы общества. - М.: Республика. 1992. - 511с.

Внутри христианской социологии могут быть выделены три конфессиональных направления: 1) католическая социология (Г. Ле Бра, Ф. Булар, Г. Гаррье, Г. Грайнахер, О. Шрейдер, И. Хас- сенфус, Д. Фичтер); 2) протестантская социология, представленная Э. Трельчем, И. Вахом, Г. Меншингом, Т. Рендторфом и др.; 3) православная социология .

Христианская социология в ее католической (Г. Ле Бра, Ф. Ле Плей), протестантской (Д. Штраус, А. Харнак, Р. Бультман) и православной (В.С. Соловьев, С.Н. Булгаков, Н.А. Бердяев, С.Н. Франк, П. Флоренский, И. Ильин и др.) версиях имеет право на существование. Во всяком случае католическая социология - давно признанный и широко практикуемый предмет преподавания в западных вузах. Вопрос о православной социологии только еще стоит на повестке дня. Одни авторы видят ее частью социологии религии, как ее подотрасль, другие полагают, что речь идет о самостоятельной дисциплине, поскольку основным моментом здесь выступает какой-то иной угол зрения на мир, ценностный взгляд на окружающее нас социальное пространство. Христианская социология признает, что функция религии - обеспечивать связь человека с Богом, общение человека с Богом, с потусторонним миром. Это живая жизнь, а социология как раз и занимается реальной действительностью .

Основателем протестантской социологии религии считается немецкий теолог Э. Трельч. Впервые термин «Christian sociology» появился в книге либерального протестанта Дж. Штакенберга (J.W.H. Stuckenberg) в 1880 г. А уже в конце XIX века в США возникли два института христианской социологии, один возглавлявшийся Дж. Херроном, а другой - 3. Холбруком . Основное предназначение того и другого учреждения заключалось в попытке создать такое учение или такой подход к религии, который противостоял бы распространенному тогда христианскому социализму. В первой половине XX столетия о христианской социологии практически никто не слышал. Ее попыталась возродить в начале 1960-х годов группа социологов во главе с Вильямом Колбом. Они учредили ассоциацию Christian Sociological Society, при котором выходит ежеквартальное обозрение . Продолжателями линии Э.Трельча в протестантской социологии религии считаются американские конфессионально ориентированные исследователи религии Г. Р. Нибур, X. Кокс, И. Вах и др. Влиятельные позиции в протестантской социологии последних лет занимают Т. Рендторф, Ф. Грайнер, Г. Шельски, интерес которых концентрируется вокруг проблем церковной общины.

Социология как наука в США появилась с момента образования в 1892 г. департамента социологи при Чикагском университете, предоставлявшим всем желающим полный цикл образования вплоть до защиты ученой степени. Католическая социология как наука возникла в США всего на три года позже, когда в 1895 г. при Католическом университете был открыт департамент социологии с полным циклом обучения .

В 1937 г. американские социологи собрались на очередной сессии Американского социологического общества. Среди них была группа социологов-католиков, которые высказались в том роде, что научная социология построена по модели естественных наук и является источником аморальных и антирелигиозных установок среди секулярных социологов. Как они могут рассуждать о статистике преступности, не понимая, что это нравственная проблема, требующая определенного отношения исследователя к ней, негодовали они. Ценностный нейтралитет сослужил социологии плохую службу. Эта группа социологов включала Френсиса Фрейдела, Ральфа Галлахера, Луиса Вейтзмана, Маргуериту Реусс. В 1938 г. в Чикагском университете Лайолы собрались более 30 представителя католических колледжей и университетов США, которые создали Американское католическое социологическое общество, которое в 1970 г. было переименовано в Ассоциацию для социологии религии. Переименование свидетельствует о вытеснении общесоциологических вопросов, которым была посвящена первоначально католическая социология, специальными, узкопрофессиональными вопросами, затрагивающими лишь одну из отраслей социологии .

Христианская социология понимается в нескольких значениях. Во-первых, это своего рода «отраслевой» срез социологии религии, специализация которой - исключительно внутриконфессио- нальные вопросы, например, различия между православным пониманием прав человека и свободы личности и трактовкой этих категорий в католицизме и протестантизме, поскольку все они относятся к христианству. Это оценочно нейтральный, т. е. объективный подход к изучению религиозных вопросов. Во-вторых, это определенный взгляд на проблемы и явления, изучаемые социологией религии, а именно христианский подход. Здесь речь идет о ценностном подходе, определенной религиозно-культурной оценке происходящих событий, чуждой объективизму и незаинтересованности. В этом смысле существуют такие тематические ареалы, как католическая социология религии и православная социология религии.

Если социология религии касается только одной сферы общества, по имени которой она названа, то христианская социология затрагивает все общество, все социальные процессы и институты общества, но рассматривает это по особым, присущим христианству, углом зрения, когда речь идет теоретической интерпретации, а не сбора эмпирического материала, который опирается на строгий научный метод. Христианская социология - не конкурент и не заменитель светской социологии, а лишь одна из возможных перспектив наряду с другими, давно существующими или недавно возникшими, такими как структурный функционализм, социальный интеракционизм и т.д.

Православную социологию надо понимать в двух значениях - конфессиональном и мировоззренческом. Когда исследования в области православной социологии проводят студенты, аспиранты и преподаватели принадлежащих РПЦ вузов и учреждений, например Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета, то речь идет о конфессиональной православной социологии. Если научные исследования православного мира проводят ученые, которые трудятся в светских учреждениях, но разделяют православные убеждения или даже воцерковлены, то надо говорить о мировоззренческом срезе православной социологии. В том и другом случае эмпирические данные социологи получают с использованием научного метода и объективных статистических процедур, но интерпретация ведется или должна вестись не только с использованием социологических понятий, но также или прежде всего с позиций определенных ценностей. Теорию в принципе нельзя применить, не применяя тот или иной ценностный подход. Такова позиция М. Вебера. Православная социология отличается от социологии религии тем, что заранее провозглашает ценностный подход в качестве теоретико-методологической базы своих исследований. Это и есть ценностно ориентированная социология.

Христианская социология и богословие - разные науки. У каждой из них своя методика, свои способы доказательств, они существуют сами по себе. Христианская социология может быть областью социально-религиозных исследований и является таковой, поскольку этими исследованиями занимаются верующие социологи.

Анализ истории западной социологии, в частности, ее классического этапа, убеждает, что крупнейшие социологи находились либо в оппозиции к христианским традициям (К. Маркс, Э. Дюркгейм и др.), либо в их русле (Г. Спенсер, М. Вебер и др.). В России социология зарождалась в рамках народнической идеологии (субъективная школа). Ряд первых крупных русских социологов были масонами (например, М.М. Ковалевский). Но нельзя не согласиться с тем, что его ученик П.А. Сорокин был христианским социологом. Христианская социология предполагает исследование различных аспектов социальной реальности с христианских позиций, при условии использования строго научных социологических методов познания.

Христианская (православная) социология в России имеет право на жизнь не меньшее, чем марксистская либо позитивистская. Она имманентна для российского менталитета и имеет своим идейным источником русскую религиозную социально-философскую мысль (С.Н. Булгаков, И.А. Ильин, Е.В. Спекторский, Н.О. Лосский и др.). Возможно, христианская (православная) социология должна институциализироваться, как это уже сделали христианская педагогика и психология.

Многие русские мыслители стояли на позициях христианского социализма и писали о необходимости христианской социологии. Среди них - П. Чаадаев, С. Булгаков, Г. Федотов, В. Эри, Л. Карсавин, Ф. Сте- пун, С. Франк, В.С. Соловьев, Н. Бердяев, хотя сам термин «христианская социология» появлялся несколько раз только в произведениях Н.Бердяева и С.Булгакова. В том и другом случае под ним подразумевалось учение о правильном устройстве общества, т. е. соответствующем нормам и ценностям православия. В частности, речь шла о демократии и монархии в их истинно христианском понимании. С.Н. Булгаков разрабатывал свою христианскую социологию на принципах либерального консерватизма, т. е. отношения к реальности как к ценности, отрицая правомерность принесения в жертву всех проектов социального переустройства, если они посягают на ценности, имеющие природносоциальный характер, прежде всего исторические формы государственности и религиозные традиции народа .

«Наибольшее сочувствие на Западе - писал Н. Бердяев в своей книге «Самопознание. Опыт философской автобиографии» , - вызывала моя христианская социология, мое требование, чтобы христианский мир осуществлял социальную правду». Как следует из приведенного высказывания, Н. Бердяев понимает христианскую социологию как социально ориентированное учение об обществе, призванное исправить его на принципах правды и справедливости. По существу здесь сближаются два понятия - христианская социология и христианский социализм.

В конце XIX века подобные идеи развивал В.С. Соловьев в качестве составной части своего учения о «Богочеловечестве». Рассуждения В.С. Соловьёва о «правде социализма», о «христианской политике» по своему духу хорошо вписываются в философию «христианского социализма». Ранее П.Чаадасв, говоря о влиянии христианства на западную цивилизацию, имел в виду и её социальный аспект, хотя он и не говорил прямо о христианском социализме.

По выражению П. Флоренского, «философия каждого народа, до глубочайшей своей сущности, есть раскрытие веры народа, из этой веры исходит и к этой же вере устремляется. Если возможна русская философия, то только - как философия православная, как философия веры православной, как драгоценная риза из золота - разума - и самоцветных каменьев - приобретений опыта - на святыне православия» . Тоже самое, полагает В.Е. Журавлев, можно отнести и к социологии в России 71 .

Фундамент православной социологии религии заложили А.А. Введенский, Н. Бердяев, С. Булгаков, В. Соловьев. Профессор Московской духовной академии А. Введенский (начало XX в.) писал о православном понимании задач социальной статистики и динамики религиозного сознания, Н. Бердяев, С. Булгаков и В. Соловьев - о поведении религиозной личности, трансформации религиозного сознания, путях совершенствования церкви как организации, о взаимоотношениях церкви и общества, религии и государства, о свободе совести и веротерпимости.

Как справедливо отмечает Н. Нарочницкая, христианская, в том числе православная, социология, предполагающая среди прочего

«разработку понятийного аппарата, отличного от категорий позитивистской науки», обладает сегодня хорошими перспективами для развития. Она также считает, что православная позиция ученого- гуманитария с полным правом может быть отражена в его научной деятельности. «Для историка, правоведа, социолога по определению необычайно интересной и совершенно правомерной с научной точки зрения темой является воплощение тех или иных идей, в частности, воплощение христианской идеи в государственности, ее преломление в общественном сознании», - сказала Н.Нарочницкая. Россия, с ее фундаментальными научными школами, по словам депутата, является в этом плане пока еще «свободной страной», здесь до сих пор «политкорректным» остается научное обсуждение проблем взаимодействия религии, вероучительных доктрин и общества - «в отличие от Запада, где сегодня в гораздо большей мере царствует атеизм» .

Исходными для христианской социологии дьякон Александр Филиппов считает богословские предпосылки. Они определяют понимание и предмета социологии религии, и религии как объекта изучения. В методах, методике и инструментариях исследования также обнаруживаются религиозные установки. Применение религиозными социологами общесоциологических понятий включает их переосмысление и дополнение в религиозном духе. Кроме того, религиозная социология включает совокупность специфических понятий, почерпнутых из богословия. Когда, например, речь идет о социальных институтах, непременно подчеркивается наличие в обществе церкви как института «особого рода», представляющего собой «мистическое тело Христа» . Как полагает Э. Зибницкий, обобщения и выводы, которые делают религиозные социологи в ходе анализа эмпирического материала, как правило, апологетичны .

Изучая религию, социолог соприкасается с такими вещами, которые касаются отношения человека к трансцендентным реальностям. Чтобы понять религиозный мир, ученый должен принять теологические предпосылки. А. Введенский утверждал: «Теология согласно со своими общими предпосылками догматически указывает на то сверхличное, божественное начало религиозного сознания, которое участвовало в первоначальном происхождении его точно так же, как потом явилось существенным соопределяющим фактором его развития» .

Проблема «христианской социологии» - это не проблема выделения направления социологической науки как, например, «социология религии», или «социология христианства» или даже «социология православия». Это также и не попытка противопоставить «христианскую» социологию, «позитивистской», «постмодернистской» или какой-либо другой. Храм науки нельзя разменивать на жалкие квартирки разных «измов». Любое научное исследование определяется, среди прочих, двумя принципиальными характеристиками: предметной областью и методами. Если предметом научного интереса является изучение социальных особенностей современной религиозной жизни (причем не только внутри христианских конфессий), то при единстве предмета научные социологические методы его изучения могут качественно различаться в зависимости от исходной мировоззренческой позиции исследователя.

Таким образом, в одних и тех же рамках научного социологического исследования могут быть получены принципиально различные результаты и сформированы противоречащие друг другу научные позиции и прогнозы. С этой точки зрения «христианская социология» - это, во-первых, важное напоминание о полипарадигмально- сти современной науки, которая давно переросла рамки томистского, позитивистского или любого иного монополизма. Во-вторых, это существенное указание на тот факт, что научное исследование религиозного опыта в любом из его аспектов (в том числе социологическом) невозможно без учета особенностей природы этого опыта. История научных исследований религии в XX в. убедительно показала, что религиозный опыт неразложим на совокупность его отдельных составляющих и научная объективность требует учета его особенной теологической природы для построения качественного и адекватного научного исследования, в том числе и в социологии.

От социолога, занимающегося проблемами православия (и шире - христианства) в нашей стране, помимо констатации существующих фактов (в виде всевозможных замеров, мониторингов и компаративных исследований) требуется выявление качественных характеристик функционирования российского христианского сообщества и на их основе составление достоверных прогнозов.

Одной из главных проблем современной христианской социологии является создание синтетической теории общества, которая органично включила бы в себя социальную философию, социологию, (в ее классическом варианте), а также этику, как практическую философию и психологию (личностную и социальную).

Известная писательница Юлия Вознесенская, размышляя о роли православия в социологии, говорит: «Православие в России - реальность, с которой должен считаться и социолог, и философ, и историк, и вообще педагог. У меня нет ни малейших сомнений в том, что социология просто ОБЯЗАНА в своих исследованиях учитывать фактор Православия и его влияние на жизнь общества, поскольку Россия все-таки, слава Богу, православная страна - не только в контексте истории, но и современных общественных процессов. И факт изучения социологами влияния Православия на общество и оценка этого влияния говорят лишь о том, что они идут в ногу со временем. Это и есть профессионализм. И почему бы в рабочем кабинете православного человека не висеть иконам, а в дипломных работах выпускников вузов православной страны не иметь православной проблематики?» .

Христианская (православная) социология предполагает исследование различных аспектов социальной реальности с христианских позиций, при условии использования строго научных социологических методов познания. Культурная миссия православной социологии - поиск цивилизационной идентичности России.

В рамках XVII Ежегодной Богословской конференции Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета, проходившей в Московском государственном университете им. М.В. Ломоносова в январе 2007 г., состоялось заседание круглого стола «Проблемы христианской социологии» . По мнению выступавших, христианская (православная) социология в России имеет право на жизнь не меньшее, чем марксистская либо позитивистская социология (В.Е. Семенов). Возможность христианской социологии обусловлена тем, что она фактически существует с момента возникновения социологии как науки. Христианская социология предполагает исследование различных аспектов социальной реальности с христианских позиций, при условии использования строго научных социологических методов познания (Т.П. Белова). Христианская социология возможна и необходима как социальнорелигиозная диалектика развития общественной жизни в контексте христианского миропонимания; христианская социология (равно как и христианская психология, педагогика и т.д.) не может быть всеобщей ступенью развития гуманитарных наук (П.Е. Бойко). Научное исследование религиозного опыта в любом из его аспектов (в том числе социологическом) невозможно без учета особенностей природы этого опыта (священник Николай Емельянов). Для создания подлинно христианской, метафизической теории общества необходимо: во-первых, постоянно преодолевать в себе голый социологический позитивизм. Позитивистская постановка вопроса должна учитываться, но переосмысляться с точки зрения сочетания в мышлении исследователя науки и христианско-философской метафизики (В.А. Кудрявцев) .

Как совершенно верно заметила В.Ф. Чеснокова, христианская социология расширяет возможности социологии, вводит в нее колоссальный объем упущенных ранее для изучения связей - между человеком и Богом. В социологии религии главным предметом изучения будет религиозная жизнь, а в христианской социологии главным будет духовное бытие общества, но к его изучению мы будем применять христианские методы, усиливая христианскую точку зрения. Здесь на первый план выходит сфера отношения человека к Богу, требующая специального социологического анализа. Христианская социология может быть областью социальнорелигиозных исследований и является таковой, поскольку этими исследованиями занимаются верующие социологи (В.Ф. Чеснокова). Христианская социология отличается от позитивистской социологии тем, что она признает существование Бога, признает возможность общения с Ним и функцией религии видит обеспечение потребности общения, связи человека с Богом. Христианская социология существует внутри общей социологии, наряду с другими школами и направлениями. Важнейшая задача христианских социологов состоит в том, чтобы абсолютно честными строгими научными методами получать информацию и научно обоснованные результаты и доносить их до сведения нашей общественности (Ю.Ю. Синелина). Христианская социология предполагает не только метафизическую интерпретацию социологической информации, но и заложенное в само основание социологических построений признание абсолютных ценностей. В таком случае направленность социологических исследований определяется религиозной верой (В.П. Трошкина) .

Не претендуя на абсолютность, православная социология, даже оставаясь в статусе самостоятельной парадигмы, не собирается заменять или вытеснять другие парадигмы. На такое никто не претендует и такого никто не хочет, будь то представитель постсеку- лярной социологии, неофункционализма или синергетики. Новые или другие парадигмы в социологии могут быть не вместо, а вместе с другими. Таковы реалии полипарадигмальной науки, плюралистического мира. Человеку, посвятившему себя социологии, предлагается веер теоретических решений и моделей мышления, а его право - выбирать наиболее релевантную или подходящую ему.

• Яблоков И.Н. Методологические проблемы социологии религии. М.: Издательство МГУ,1972. С. 19-33.
• Подробнее см.: Православная социология. От редакции // Социология 2007 № 3^4. с.214-215.
• Stuckenberg J. W. Н. Christian Sociology. New York: Funk, 1880.
• 71)3 См.: Christian sociology // Encyclopedia of Religion and Society / ed. by William H. Swatos, Jr.Editor - Walnut Creek CA: AltaMaria Press, 1998.
• 71)4 Swatos W. H., Jr. Religious Sociology and the Sociology of Religion in America at the Turn ofthe Twentieth Century // Sociological Analysis 50(1989):363-375
• 7(15 Nuesse Joseph C. The Introduction of Sociology at the Catholic University of America, 1895-1915 // The Catholic Historical Review. Vol. 87, № 4, October 2001, pp. 643-661.
• 71)6

Владимир Сергеевич Соловьев (1853-1900) родился в семье знаменитого историка и профессора Московского университета С.М. Соловьева. После окончания Московского университета и заграничной стажировки Владимир Соловьев приобрел скандальную известность благодаря своим публичным выступлениям в защиту цареубийц. Его идейная эволюция была связана с переходом со славянофильских позиций на позиции западничества.

Большое внимание Соловьев уделяет критике позитивизма в западной социологии. Одна из первых его крупных работ «Кризис западной философии (против позитивистов)» (1874) была посвящена этой теме. Здесь он выступает против предложенного Огюстом Контом закона трех стадий (фазисов) исторического развития, предлагает соединить религию, философию и науку.

Христианская идея Богочеловечества Соловьева противостоит контовской идее Человекобожества. Конт считал, что человечество разлагается сначала на общины, потом на семьи, но никогда на отдельные лица. Идея человеческого рода, взятого в его историческом развитии как Богочеловечество, была изложена Соловьевым в работе «Оправдание добра. Нравственная философия» (1897) 1 .

Критикуя западную философию, Соловьев в целом развивал славянофильскую точку зрения, однако позднее он занял космополитическую позицию и обвинил славянофилов в национализме. Как эгоизм есть оборотная сторона личности, так и национализм, по его мнению, есть оборотная сторона национальности. Национализм является перевернутым патриотизмом. Национализм хочет заменить универсальную церковь национальным государством. Осуждал Соловьев и славянофильское преклонение перед русским народом. Национальная узость славянофилов не совпадала с экуменическими идеалами Соловьева и его симпатией к католицизму, который он принял в 1896 г. В сборник «Национальный вопрос в России» (1888. Т. 1) вошли статьи разных лет, которые Соловьев написал, полемизируя со славянофилами.

С точки зрения Соловьева, национализм противоречит христианству, которое всегда боролось против идеи национальной исключительности. Для России национальная проблема не стоит остро, поскольку русское государство очень сильно и русским не следует опасаться за свое национальное существование . Соловьев придер-

живался точки зрения западников, которые утверждали, что Россия - европейская страна и она не создала ничего своего, а все заимствовала на Западе.

Соловьев выступает за «христианскую» политику, которая для него означала жертвование своими национальными интересами в пользу интересов других стран, и прежде всего в пользу европейских народов. Эта жертва должна дойти до того, чтобы русские отреклись от Православия и подчинились римскому папе. Русские должны продемонстрировать миру образец истинно христианской политики, истинного самоотречения.

Особенностью русского народа, по мнению Соловьева, является особый интерес к религии, что приближает его к еврейскому народу. Он разделял характеристику русского народа как «народа-бого-носца», данную еще Ф.М. Достоевским 1 . В решении политических вопросов Соловьев выступает моралистом, говорящим от имени Добра, Правды и Истины. Он стремится применить истины христианства для реформирования общества и государства.

Особую неприязнь у Соловьева вызывала теория культурно-исторических типов Н.Я. Данилевского. Критике этой теории он посвятил несколько статей , в которых обвиняет Н.Я. Данилевского не только в ложности и «ползучести» его теории, но и в его научной нечистоплотности. При этом Соловьев часто переходит на критику взглядов его последователей, в частности Н.Н. Страхова. Как показали последующие научные исследования, Соловьев в данном случае сам искажал факты и очень тенденциозно оценивал идеи Н.Я. Данилевского. Все его попытки создать свою теорию исторического процесса не увенчались успехом. Одной из таких попыток у Соловьева является представление о конце мира в виде «желтой угрозы». Локализация цивилизаций, как полагал Соловьев, невозможна ввиду приоритетного значения общечеловеческих ценностей.

По мнению Соловьева, у России нет культурного призвания. Назначение русской цивилизации состоит в примирении православия с католичеством и иудаизмом («и весь Израиль спасется»). Попытки отделить Россию от Запада вредны, поскольку задерживают ее на этом пути. Необходима вселенская теократия - это союз церкви и государства, синтез духовного и политического общества. Такая теократия способна создать царство Божие на земле. Она объединит людей не на основе материального интереса, а с помощью божественного начала.

Общество у Соловьева трактуется как организованная нравственность. Структура же общества троякая: экономическое общество, государство, церковь. Только в государстве право находит условия для своего осуществления. Государство должно подчинить себя религиозному началу.

Мораль общечеловечна, она есть абсолютная нравственность, общая для всех народов и для всего человечества. Государство не может подменять высшую духовную власть. Государство, видящее цель лишь в самом себе, бесцельно и бессмысленно. Восточное христианство отодвигает государственную жизнь на второе место, ставя на первое место жизнь религиозную. Соловьев отмечает три признака христианского государства:

Светская власть национального государства, олицетворяющего интересы, права и обязанности настоящего;

Свободное служение пророков, открывающее начало осуществлению идеального будущего человечества.

Христианское государство должно проводить христианскую нравственную политику. Заповеди Христа о любви к ближнему должны распространяться на отношения между государствами. Соловьев пишет: «Церковь, представленная архиерейским собором и опирающаяся на монастыри. Правительство, сосредоточенное в самодержавном царе, и народ, живущий земледелием в сельских общинах. Монастырь, дворец и село - вот наши общественные устои».

Человеческую историю, по мнению Соловьева, формируют три силы:

Первая из них олицетворяется в деспотическом монизме и исламе;

Вторая сила идентифицируется с анархическим плюрализмом и западной цивилизацией;

Третья, синтезирующая сила представлена в истории славянским миром.

Россия теряет свои национальные преимущества: 1) обладание православной и святой церковью; 2) священная и самодержавная царская власть; 3) благочестивый с ясным государственным смыслом народ.

Соловьев называет три формы организации общества: 1) родовую; 2) национально-государственную; 3) всемирное общение жизни. Род превращается в племя, обе начальные общности живут в сфере морали. Союз племен образует государство, которое опирается на право, стоящее выше морали. На третьей фазе всемирного общества (теократическое соединение) происходит соединение всех. Мораль действует как нравственный закон. Определяющими становятся общечеловеческие ценности.

Теократическая утопия Соловьева напоминает контовский проект позитивной церкви. Соловьев указывал на важную роль церкви в социальной жизни. Он предлагал объединить различные ветви христианства под эгидой римского папы. В католицизме его привлекала жесткая дисциплина, которой, как ему казалось, не было в православии. Его позицию можно охарактеризовать как экуменическую.

Взгляды Соловьева содержат массу противоречий. Он осуждал русский национализм и одновременно защищал самодержавие и говорил об исторической миссии России. Россия, по его мнению, станет «Третьим Римом». Для выполнения этой исторической миссии Россия должна решить еврейский и польский вопрос. Примирение России с Римом позволит решить польский вопрос. Польша станет посредником между Западом и Россией, а польская аристократия станет частью российской элиты. В конце жизни Соловьев отказывается от ряда своих первоначальных идей, так он начинает критиковать христианство и много пишет о проблеме любви.

Николай Александрович Бердяев (1874-1948) учился в Киевском кадетском корпусе, а затем на юридическом факультете Киевского университета. В 1894 г. вступил в крупнейший в Киеве марксистский кружок, арестован (1899) по делу киевского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса», исключен из университета, приговорен к ссылке на три года. Он участвовал в сборниках «Проблемы идеализма» (1902), «Вехи» (1909), «Из глубины» (1918). В 1922 г. был выслан из России. В 1925 г. он стал профессором богословия в Богословском православном институте в Париже, где издавал религиозно-философский журнал «Путь».

Социология, по мнению Бердяева, имеет дело с абстрактным, а история - с конкретным. Историческое не только конкретно, но и индивидуально, в то время как социологическое не только абстрактно, но и обще 1 . Социология, наряду с биологией, антропологией и психологией, познает человека как объект, а не как личность. «С первобытного зла начинается его естественная при-

I родная судьба, которую изучают биология, антропология и социология» .

В истории Бердяев выделял эпохи: варварство, культура, цивилизация и религиозное преображение.

Иван Александрович Ильин (1883-1954) учился на юридическом факультете Московского университета, где затем преподавал. Ильин был выслан из России и жил в Берлине (1923-1934), но из-за преследований гестапо был вынужден перебраться в Швейцарию (1938).

В сборнике «Наши задачи» (1956) Ильин обращается к проблеме отношения добра и зла как предпосылок русского правосознания, анализу религиозных оснований национального права. Гражданин должен поддерживать свое государство духовной преданностью, семейной жизнью, уплатой налогов, службой, торговлей и культурным творчеством. Народ, потерявший чувство духовного достоинства, лишенный ответственности, отрекшийся от чести и честности, - неизбежно предаст и погубит свое государство. Всякое механическое заимствование и подражание сомнительно и гибельно для него 1 .

Социал-демократы всех стран являются третьей по счету тоталитарной партией мира (после коммунистов и фашистов), хотя они и пытаются осуществить свой «левый» тоталитаризм по правилам формальной демократии. С социализмом всегда связывались всевозможные иллюзии и самые необоснованные надежды. Теперь пришло время разрушить их. Фашизм возник как реакция на большевизм, как концентрация государственно-охранительных сил «направо» во время наступления «левого» хаоса и тоталитаризма. Фашизм исходил из здорового национально-патриотического чувства. Вместе с тем фашизм совершил ряд серьезных ошибок: безрелигиозность и враждебное отношение к христианству; установление партийной монополии и «идолопоклоннического цесаризма». Все это скомпрометировало фашизм и его миссия не удалась, а «левая стихия разлилась с еше большей силой».

С падением монархии в России, по мнению Ильина, священная основа национального бытия подверглась разложению, поруганию и искоренению. В России возможны или диктатура или хаос. В 1917 г. пришла власть, призывавшая к бунту и грабежу. Эту катастрофу подготовила интеллигенция, решившая, что республика означает «свободу» и потому она выше монархии. После крестьянской реформы 1861 г. революционеры начали атаку на монархию, требуя повернуть Россию на западный путь. По мнению либералов, республика есть наилучший способ правления.

Революция оседлала бунт и государственно организовала всеобщее ограбление. Она готовилась планомерно в течение десятилетий, в русской интеллигенции она стала традицией, передававшейся от поколения к поколению. Коммунизм - порождение Европы. Его задумали европейские атеисты, а осуществлен он был международным сообществом, с помощью «уголовщины» и «криминализации государства» 2 .

Революция была безумием из-за бунтарства крестьянства и утопизма интеллигенции. «Безумие» русской революции возникло из-за отсутствия политического опыта, чувства реальности, чувства патриотизма и чувства чести. Дух азиатского кочевничества подталкивал русских к отказу от труда, к смуте и погрому. Для России характерна борьба между дисциплинирующей государственностью и анархическим инстинктом 1 .

Ильин считал религиозный момент определяющим в формировании истинной власти. В правовой норме религиозная священность должна стать первичной, а государственная санкционированность - вторичной.

Закон имеет не только юридическую, но и моральную силу, это не простой перечень запретов и повелений. Предписываемое юридической нормой и закрепленное в ней представление о юридически должном должно быть устремлено к высшей религиозно-этической ценности («правде»).

Законопослушность, по мнению Ильина, должна вырастать в согласии с содержанием нормы. В отличие от западного правосознания, русское, воспитанное на православии, должно пробуждать в человеке совесть. Уподобление права сделке означает превращение государства в торговую компанию. Истинное государство ставит перед собой нравственные задачи, поэтому оно способствует развитию социальной солидарности. Необходимо бороться с правовым нигилизмом. Гипотетические правовые концепции часто прикрывают криминальные политические режимы.

Русская тяга к справедливости подвергается подмене западным «законопослушностью» и духом римского права, духом правового формализма. Ильин считал, что правосознание, не проникнутое патриотизмом, вредно. Долг власти в пределах права - опираться на силу и показывать пример уважения к праву .

Главную вину революции Ильин видел в смешении дозволенного и запретного, перепутывании «моего» и «твоего». В работе «Принципиальные основы русского государства» Ильин создает проект постсоветского государства, в котором он стремится избежать как «административного произвола» коммунистов, так и «формального закон-ничества» либералов .

Сергей Николаевич Булгаков (1871 - 1944) учился в Московском университете, жил в Германии, где познакомился с Каутским, Бебелем, Либкнехтом. По возвращении в Россию в 1901 г. он занял должность доцента, а затем профессора Киевского политехнического

института, где входил в группу «легальных марксистов». Но под влиянием Конта пришел к выводу, что принципы общественной и личной жизни должны быть выработаны на основе абсолютных ценностей добра, истины и красоты. В 1918 г. он принял сан священства. Булгаков стал одним из лидеров так называемого «русского религиозного ренессанса».

Булгаков начал с того, что решительно отвергнул контовский закон трех стадий 1 . Он считал, что позитивная религия содержится в «Системе позитивной политики» Конта в виде теории прогресса. Социология у Конта получает «исключительное значение в ряду других наук, становится как бы богословием новой религии» . Отсюда и исключительный интерес к этой науке, которая играет такую же роль в общественном мнении, как богословие в Средние века. Социология, по мнению Булгакова, является богословием «религии прогресса». Особенно это относится к «теории научного социализма». Марксовское социологическое учение, вызвавшее наибольший энтузиазм и составляющее вероисповедание многих миллионов людей, поставило своей задачей доказать неизбежность социалистического способа производства. Булгаков выступает за «христианский социализм», за синтез религии, философии и науки.

По Булгакову, религия - это основа общества, универсальное объединяющее начало, откуда вытекает идея единства социологии и теологии. Религия может интуитивно получать нужные для нее истины, и этот способ интуитивного знания называется верою.

Согласно Булгакову, социализм обезличивает человека. Он обращается не к его душе, а к его коже, подменяя духовное материальным. Марксизм Булгаков трактует как хилиазм - иудейское учением о царстве святых. При этом избранный народ Маркс заменил пролетариатом и приписал ему мессианскую роль. Связь марксизма и апокалиптики Булгаков показывает в статье «Апокалиптика, социология, философия истории, социализм» 2, . Борьба апокалиптических зверей похожа на смену общественных формаций в марксизме, при этом социалистический хилиазм притязает на научность. Религия человекобожества зародилась в гуманизме эпохи Возрождения, окрепла в Новое время и расцвела в «позитивно-научном» XIX в. Развитие знаний и материальной культуры не могут возместить упадок веры и нравственную смерть. Марксизм представляет собой яркую версию теории прогресса. Мессианский избранный народ ста-

новится пролетариатом. Роль сатаны играет класс капиталистов, который является выражением «метафизического зла». Но эта мессианская вера начинает рассеиваться с ростом социалистического движения, когда растет реализм партий. Исчезает идеализм, который выражался в социальном утопизме, что лишает души рабочее движение.

У Булгакова «человекобожие» противопоставлено «богочелове-честву». Человекобожие - это результат самовозвеличения человека, который не признает никакого Бога, кроме самого себя. Это - атеистическая религия, где место Бога занимает «Человечество» (Огюст Конт). Это так называемый «атеистический гуманизм», или «религиозный атеизм». Религия Человечества и теория Прогресса (включая и марксизм) - явления религиозные, восходящие к началу иудео-христианской эсхатологии и апокалиптики.

В статье «Героизм и подвижничество» (1909) Булгаков пишет, что русское образованное общество ориентировалось на атеизм, который пришел с Запада. Но наряду с антихристовым началом интеллигенции чувствуются и высшие религиозные потенции, связанные с богоискательством.

Булгаков рассматривает хозяйство как творчество, как явление духовной жизни. Политэкономия, по его мнению, впадает в логический фетишизм, когда рассматривает хозяйство, развитие производительных сил через призму абстрактных категорий, вне их исторической конкретности. Заслугу Вебера он видит и в том, что тот подчеркивает в своем исследовании значение личности в хозяйстве.

Россия начинает входить «в мещанские объятия европейского комфорта» с реформ Петра I и теряет «Бога в себе самой». Правда, Запад был необходим нам как школа техники, но мы учились, утрачивая духовную индивидуальность, устремлялись вдаль и ввысь без достаточной любви к тому, что есть. Однако Первая мировая война освободила русский дух от западного идолопоклонства и принесет взамен мещанского мировоззрения религиозно-трагическое восприятие жизни. Это способно сблизить Европу и Россию, тем более что духовная самобытность России необходима для оздоровления духовного организма Запада. Булгаков верил, что страдания, через которые идет Россия, приведут ее к духовному возрождению.

Новое время «божественное право» монархов сменяется «мистическим народобожием», вариантом человекобожия, где воля Божия заменяется «волей народа». Культ религии демократического человекобожия, по мнению Булгакова, рано или поздно выступит против христианства.