Российский адвокат михаил федоров плевако. Рассказы про плевако

Выступал защитником на крупных политических процессах:

• Дело люторических крестьян (1880)
• Дело севских крестьян (1905)
• Дело о стачке рабочих фабрики Товарищества С. Морозова (1886) и других.
• Дело Бартенева
• Дело Грузинского
• Дело Лукашевича
• Дело Максименко
• Дело рабочих Коншинской фабрики
• Дело Замятниных
• Дело Засулич (приписывается Плевако, на самом деле защитником был П.А. Александров)

Биография

Фёдор Плевако родился 13 (25) апреля 1842 года в городе Троицк Оренбургской губернии.

По некоторым данным, Ф. Н. Плевако был сыном дворянина (поляка) и крепостной киргизки кайсацкого (казахского) происхождения. Отец - надворный советник Василий Иванович Плевак, мать - крепостная Екатерина Степанова (урожденная «Ульмесек», с казахского «неумирающая»). Родители не состояли в официальном церковном браке, поэтому двое их детей - Фёдор и Дормидонт - считались незаконнорожденными. Всего в семье было четверо детей, но двое умерли младенцами. Отчество Никифорович взято по имени Никифора - крестного отца его старшего брата. Позднее, в университет Фёдор поступал с отцовской фамилией Плевак, а по окончании университета добавил к ней букву «о», причем называл себя с ударением на этой букве: Плевако?.

В Москву семья Плеваков переселилась летом 1851 года. Осенью братьев отдали в Коммерческое училище на Остоженке. Братья учились хорошо, особенно Фёдор прославился математическими способностями. К концу первого года учёбы имена братьев были занесены на «золотую доску» училища. А ещё через полгода Фёдора и Дормидонта исключили как незаконнорожденных. Осенью 1853 года, благодаря долгим отцовским хлопотам, Фёдор и Дормидонт были приняты в 1-ю Московскую гимназию на Пречистенке - сразу в 3 класс. Кстати, в этот же год в гимназию поступил и Пётр Кропоткин и тоже в третий класс. В этой же школе учились многие ставшие впоследствии известными деятели России.

Адвокатская деятельность Плевако прошла в Москве, которая наложила на него свой отпечаток. И звон колоколов в московских храмах, и религиозное настроение московского населения, и богатое событиями прошлое Москвы, и нынешние её обычаи находили отклик в судебных речах Плевако. Они изобилуют текстами Священного Писания и ссылками на учение святых отцов. Природа наделила Плевако чудесным даром слова.

Не было в России оратора более своеобразного. Первые судебные речи Плевако сразу обнаружили огромный ораторский талант. В процессе полковника Кострубо-Корицкого, слушавшемся в рязанском окружном суде (1871), противником Плевако выступил присяжный поверенный князь А. И. Урусов , страстная речь которого взволновала слушателей. Плевако предстояло изгладить неблагоприятное для подсудимого впечатление. Резким нападкам он противопоставил обоснованные возражения, спокойствие тона и строгий анализ улик. Во всём блеске и самобытной силе сказалось ораторское дарование Плевако в деле игуменьи Митрофании, обвинявшейся в московском окружном суде (1874) в подлогах, мошенничестве и присвоении чужого имущества. В этом процессе Плевако выступил гражданским истцом, обличая лицемерие, честолюбие, преступные наклонности под монашеской рясой. Обращает на себя также внимание речь Плевако по слушавшемуся в том же суде, в 1880 году, делу 19-летней девушки, Качки, обвинявшейся в убийстве студента Байрошевского, с которым она находилась в любовной связи.

Нередко Плевако выступал в делах о фабричных беспорядках и в речах своих в защиту рабочих, обвинявшихся в сопротивлении властям, в буйстве и истреблении фабричного имущества, будил чувство сострадания к несчастным людям, «обессиленным физическим трудом, с обмершими от бездействия духовными силами, в противоположность нам, баловням судьбы, воспитываемым с пелёнок в понятии добра и в полном достатке». В своих судебных речах Плевако избегал эксцессов, полемизировал с тактом, требуя и от противников «равноправия в борьбе и битве на равном оружии». Будучи оратором-импровизатором, полагаясь на силу вдохновения, Плевако произносил наряду с великолепными речами и относительно слабые. Иногда в одном и том же процессе одна речь его была сильна, другая - слаба (например, по делу Меранвиля). В молодые годы Плевако занимался и научными работами: в 1874 году он перевёл на русский язык и издал курс римского гражданского права Пухты. Помощником у него был после 1894 года известный певец Л. В. Собинов . По своим политическим воззрениям он принадлежал к «Союзу 17 октября».

Плевако владел многоквартирным доходным домом на Новинском бульваре, и этот дом получил название как дом Плевако - так и называется до сих пор.

Фёдор Никифорович Плевако умер 23 декабря 1908 года (5 января 1909), на 67-ом году жизни, в Москве. Похоронили Плевако при громадном стечении народа всех слоев и состояний на кладбище Скорбященского монастыря.

В 1929 году монастырское кладбище решено было закрыть, а на его месте организовать детскую площадку. Останки Плевако, по решению родственников, были перезахоронены на Ваганьковском кладбище. С той поры на могиле великого русского адвоката стоял обычный дубовый крест - до 2003 года, когда на пожертвования известных российских адвокатов был создан оригинальный барельеф с изображением Ф. Н. Плевако.

У Ф. Н. Плевако было два сына (от разных жён), которых звали одинаково - Сергеями Фёдоровичами. Позже оба Сергея Фёдоровича Плевако стали адвокатами и практиковали в Москве, из-за чего нередко возникала путаница.

Федор Никифорович Плевако – величайший российский адвокат, заслуживший множество титулов: «великий оратор», «митрополит адвокатуры», «старшой богатырь».

Отец судебной риторики, Плевако по праву считается одним из первых мастеров своего дела, достигших высот профессионализма в ораторском искусстве и юридическом анализе.

Федор Никифорович Плевако

Родился будущий гений слова в Оренбургской губернии, в городе Троицке 25 апреля 1842г. В 1851г. семья Плевако переезжает в Москву, где юный Федор вместе с братом продолжает обучение в гимназии, которую заканчивает с отличием.

Миниатюра, акварель Главный корпус Университета в 1820-е гг..

В 1864г. Федор Плевако становится выпускником юридического факультета Московского Университета. В соответствии с «Проектом об учреждении Московского университета» 1755г. три факультета стали основой нового образовательного учреждения: юридический, медицинский и философский. С тех пор юристы-выпускники Московского Университета по праву считаются лучшими специалистами своего дела, неизменно вносящими вклад в развитие юриспруденции в России. Молодой кандидат права Федор Плевако становится одним из первых юристов, ставших оплотом судебной реформы Александра II.

Портрет Александр II. Н.А.Лавров. 1860г. Государственный музей-заповедник Царское село

Из воспоминаний Плевако: «Мои товарищи были из той сферы, которая вынесла бесправие на своих плечах. Это были разночинцы или молодые люди, познакомившиеся с наукой как «подданные» молодых барчуков, обогнавшие их в усвоении курса наук. Мы, студенты, еще имели кое-какое представление о тех началах, которые несла Судебная реформа, в университете профессора демонстрировали образцы западноевропейского судопроизводства на примерных процессах и обращали внимание на основные положения готовящейся Судебной реформы».

Судебные Уставы 20 ноября 1864г.

Судебная реформа, объявленная указом от 20 ноября 1864г. утверждала создание Суда присяжных заседателей и введение новых должностей присяжных поверенных – адвокатов. Главными принципами реформированного судопроизводства становятся: независимость судов и судей, осуществление правосудия только судом, разделение судебной и обвинительной властей, несменяемость судей, равенство перед судом вне зависимости от сословной принадлежности, гласность судопроизводства и пр.

На фото: Судебные установления в Кремле. К.XIXв.

Первые окружные суды были созданы в Москве и Санкт-Петербурге в апреле 1866г. Далее происходило постепенное введение в силу Судебных уставов 20 ноября 1864г. во всех регионах Российской империи. К концу XIXв. Судебные уставы были изменены рядом законодательных актов, а само судопроизводство было полностью реформировано лишь в 37 губерниях России, тогда как на Кавказе, в Прибалтике, Сибири и многих других регионах суд присяжных так и не был введен.

Дом Плевако. Дата постройки:1817г.Москва, Большой Афанасьевский пер., 35. Снесен в 1993г.

Федор Плевако начал свою практическую юридическую деятельность, бесплатно составляя документы в канцелярии Московского окружного суда. Затем последовала должность помощника присяжного поверенного М. И. Доброхотова, а 19 сентября 1870г. Федор Никифорович сам стал присяжным поверенным Московской судебной палаты.

На фото: Федор Николаевич Плевако (в центре)

С тех пор фамилия Плевако становится нарицательной, слава о блистательном адвокате бежит впереди него. Судебные речи Федора Никифоровича Плевако становятся не только учебным пособием для студентов юридических ВУЗов, но и достоянием литературного наследия России.

Отличительными чертами выступлений Плевако в суде является неизменная эмоциональная сдержанность, логическое обоснование утверждений и непременное цитирование Святого писания. Плевако в полной мере реализовывал в своей работе принципы Судебной реформы. Его мастерство в защите обвиняемых не зависело от статуса и уровня благосостояния участников процесса. Ставя во главу рассуждений о степени вины обвиняемого прежде всего российские законы, Плевако, тем не менее, будучи истинным православным христианином, никогда не забывал о моральной ответственности людей друг перед другом.

Знаменитые судебные процессы с участием Федора Никифоровича Плевако: дело люторических крестьян, дело севских крестьян, дело о стачке рабочих Товарищества С. Морозова, дело Бартенева, дело Грузинского и др.

Портрет Шаляпина. К.А. Коровин 1911г.

Впоследствии Плевако заслужил чин действительного статского советника, соответствующий статусу генерал-майора. Обладая литературным талантом, Плевако печатался в журналах под именем Богдана Побережного. Гениальный адвокат вращался кругу не менее гениальных людей своего времени. Близкими друзьями Плевако были художники Михаил Александрович Врубель, Константин Алексеевич Коровин, Василий Иванович Суриков; певцы Федор Иванович Шаляпин и Леонид Витальевич Собинов, театральные деятели Константин Сергеевич Станиславский, Мария Николаевна Ермолова.

М.А. Врубель. Автопортрет.

Умер Федор Никифорович Плевако 23 декабря 1908г., успев стать в последние годы жизни депутатом 3-й Государственной Думы от партии «Союз17 октября».

Могила Ф.Н. Плевако. Ваганьковское кладбище

Многие судебные речи Плевако еще при жизни великого адвоката стали анекдотами и даже притчами, передававшимися из уст в уста. А современный юрист волей-неволей, но вдруг щегольнет афоризмом, призывая в помощь гениального юриста.

Федор Никифорович Плевако:

«Бранное слово - это междометие народного языка»

«За прокурором стоит закон, а за адвокатом - человек со своей судьбой, со своими чаяниями, и этот человек взбирается на адвоката, ищет у него защиты, и очень страшно поскользнуться с такой ношей»

«Есть моменты, когда душа возмущается неправдой, чужими грехами, возмущается во имя нравственных правил, в которые верует, которыми живет, - и, возмущенная, поражает того, кем возмущена… Так, Петр поражает раба, оскорбляющего его учителя. Тут все-таки есть вина, несдержанность, недостаток любви к падшему, но вина извинительнее первой, ибо поступок обусловлен не слабостью, не самолюбием, а ревнивой любовью к правде и справедливости»

Анекдоты о судебных делах с участием Федора Никифоровича Плевако:

* В одном деле Плевако взялся за защиту мужчины, который обвинялся в изнасиловании. Потерпевшая пыталась взыскать с незадачливого дон-жуана приличную сумму денег в качестве возмещения ущерба. Женщина утверждала, что обвиняемый затащил ее в гостиничный номер и изнасиловал. Мужчина
в ответ парировал, что их любовный моцион произошел по взаимному согласию. И вот, перед присяжными держит речь блистательный Федор Никифорович Плевако:
- Господа присяжные, - заявляет он. - Если вы присудите моего подзащитного к штрафу, то прошу из этой суммы вычесть стоимость стирки простынь, которые истица запачкала своими туфлями.
Женщина тут же вскакивает и кричит:
- Неправда! Туфли я сняла!
В зале хохот. Подзащитный оправдан.

* Однажды Плевако защищал пожилого священника, обвиненного в прелюбодеянии и воровстве. По всему выходило, что подсудимому нечего рассчитывать на благосклонность присяжных. Прокурор убедительно описал всю глубину падения священнослужителя, погрязшего в грехах. Наконец, со своего места поднялся Плевако.
Речь его была краткой: «Господа присяжные заседатели! Дело ясное. Прокурор во всем совершенно прав. Все эти преступления подсудимый совершил и сам в них признался. О чем тут спорить? Но я обращаю ваше внимание вот на что. Перед вами сидит человек, который тридцать лет отпускал вам на исповеди грехи ваши. Теперь он ждет от вас: отпустите ли вы ему его грех?»
Нет надобности уточнять, что попа оправдали.

* Суд рассматривал дело старушки, потомственной почетной гражданки, которая украла жестяной чайник стоимостью 30 копеек. Прокурор, зная о том, что защищать ее будет Плевако, решил выбить почву у него из-под ног и сам живописал присяжным тяжелую жизнь подзащитной, заставившую ее пойти на такой шаг. Прокурор даже подчеркнул, что преступница вызывает жалость, а не негодование: «Но, господа, частная собственность священна, на этом принципе зиждется мироустройство, так что если вы оправдаете эту бабку, то вам и революционеров тогда по логике надо оправдать».
Присяжные согласно кивали головами, и тут свою речь начал Плевако.
Он сказал: «Много бед, много испытаний пришлось претерпеть России за более чем тысячелетнее существование. Печенеги терзали ее, половцы, татары, поляки. Двунадесять языков обрушились на нее, взяли Москву. Все вытерпела, все преодолела Россия, только крепла и росла от испытаний. Но теперь... Старушка украла старый чайник ценою в 30 копеек. Этого Россия уж, конечно, не выдержит, от этого она погибнет безвозвратно...»
Старушку оправдали.

* Плевако имел привычку начинать свою речь в суде фразой: «Господа, а ведь могло быть и хуже». И какое бы дело ни попадало адвокату, он не изменял своей фразе. Однажды Плевако взялся защищать человека, изнасиловавшего собственную дочь. Зал был забит битком, все ждали, с чего начнет адвокат свою защитительную речь. Неужели с любимой фразы? Невероятно. Но встал Плевако и хладнокровно произнес: «Господа, а ведь могло быть и хуже».
И тут не выдержал сам судья. «Что,- вскричал он,- скажите, что может быть хуже этой мерзости?» «Ваша честь,- спросил Плевако,- а если бы он изнасиловал вашу дочь?»

* Плевако любил защищать женщин. Он вступился за скромную барышню из провинции, приехавшую в консерваторию учиться по классу пианино. Случайно остановилась она в номерах «Черногории» на Цветном бульваре, известном прибежище пороков, сама не зная, куда с вокзала завез ее извозчик. А ночью к ней стали ломиться пьяные гуляки. Когда двери уже затрещали и девушка поняла, чего от нее домогаются, она выбросилась в окно с третьего этажа. К счастью упала в сугроб, но рука оказалась сломана. Погибли розовые мечты о музыкальном образовании.
Прокурор занял в этом процессе глупейшую позицию:
– Я не понимаю: чего вы так испугались, кидаясь в окно? Ведь вы, мадемуазель, могли бы разбиться и насмерть!
Его сомнения разрешил разгневанный Плевако.
– Не понимаете? Так я вам объясню, – сказал он. – В сибирской тайге водится зверек горностай, которого природа наградила мехом чистейшей белизны. Когда он спасается от преследования, а на его пути – грязная лужа, горностай предпочитает принять смерть, но не испачкаться в грязи!..»

* Однажды попало к Плевако дело по поводу убийства одним мужиком своей жены. На суд адвокат пришел как обычно, спокойный и уверенный в успехе, причем безо всяких бумаг и шпаргалок. И вот, когда дошла очередь до защиты, Плевако встал и произнес:

В зале начал стихать шум. Плевако опять:
– Господа присяжные заседатели!
В зале наступила мертвая тишина. Адвокат снова:
– Господа присяжные заседатели!
В зале прошел небольшой шорох, но речь не начиналась. Опять:
– Господа присяжные заседатели!
Тут в зале прокатился недовольный гул заждавшегося долгожданного зрелища народа. А Плевако снова:
– Господа присяжные заседатели!
Началось что-то невообразимое. Зал ревел вместе с судьей, прокурором и заседателями. И вот, наконец, Плевако поднял руку, призывая народ успокоиться.
– Ну вот, господа, вы не выдержали и 15 минут моего эксперимента. А каково было этому несчастному мужику слушать 15 лет несправедливые попреки и раздраженное зудение своей сварливой бабы по каждому ничтожному пустяку?!
Зал оцепенел, потом разразился восхищенными аплодисментами. Мужика оправдали.

* В Калуге, в окружном суде, разбиралось дело о банкротстве местного купца. Защитником купца, который задолжал многим, был вызван Ф.Н. Плевако. Представим себе тогдашнюю Калугу второй половины XIXв.. Это русский патриархальный город с большим влиянием старообрядческого населения. Присяжные заседатели в зале – это купцы с длинными бородами, мещане в чуйках и интеллигенты доброго, христианского нрава. Здание суда было расположено напротив кафедрального собора. Шла вторая седмица Великого поста. Послушать «звезду адвокатуры» собрался весь город.
Федор Никифорович, изучив дело, серьезно приготовился к защитительной речи, но «почему-то» ему не давали слова. Наконец, около 5 часов вечера председатель суда объявил:
– Слово принадлежит присяжному поверенному Феодору Никифоровичу Плевако.
Неторопливо адвокат занимает свою трибуну, как вдруг в этот момент в кафедральном соборе ударили в большой колокол – к великопостной вечерне. По-московски, широким размашистым крестом Плевако совершает крестное знамение и громко читает: «Господи и Владыко живота моего, дух праздности… не даждь ми. Дух же целомудрия… даруй мне…и не осуждати брата моего…».
Как будто что-то пронзило всех присутствующих. Все встали за присяжными. Встали и слушали молитву и судейские чины. Тихо, почти шепотом, словно находясь в храме, Федор Николаевич произнес маленькую речь, совсем не ту, которую готовил: «Сейчас священник вышел из алтаря и, земно кланяясь, читает молитву о том, чтобы Господь дал нам силу «не осуждать брата своего». А мы в этот момент собрались именно для того, чтобы осудить и засудить своего брата. Господа присяжные заседатели, пойдите в совещательную комнату и там в тишине спросите свою христианскую совесть, виновен ли брат ваш, которого судите вы? Голос Божий через вашу христианскую совесть скажет вам о его невиновности. Вынесите ему справедливый приговор».
Присяжные совещались пять минут, не больше. Они вернулись в зал, и старшина объявил их решение:
– Нет, не виновен.

* Очень известна защита адвокатом Плевако владелицы небольшой лавчонки, полуграмотной женщины, нарушившей правила о часах торговли и закрывшей торговлю на 20 минут позже, чем было положено, накануне какого-то религиозного праздника. Заседание суда по ее делу было назначено на 10 часов. Суд вышел с опозданием на 10 минут. Все были налицо, кроме защитника – Плевако. Председатель суда распорядился разыскать Плевако. Минут через 10 Плевако, не торопясь, вошел в зал, спокойно уселся на месте защиты и раскрыл портфель. Председатель суда сделал ему замечание за опоздание. Тогда Плевако вытащил часы, посмотрел на них и заявил, что на его часах только пять минут одиннадцатого. Председатель указал ему, что на стенных часах уже 20 минут одиннадцатого. Плевако спросил председателя: – А сколько на ваших часах, ваше превосходительство? Председатель посмотрел и ответил:
– На моих пятнадцать минут одиннадцатого. Плевако обратился к прокурору:
– А на ваших часах, господин прокурор?
Прокурор, явно желая причинить защитнику неприятность, с ехидной улыбкой ответил:
– На моих часах уже двадцать пять минут одиннадцатого.
Он не мог знать, какую ловушку подстроил ему Плевако и как сильно он, прокурор, помог защите.
Судебное следствие закончилось очень быстро. Свидетели подтвердили, что подсудимая закрыла лавочку с опозданием на 20 минут. Прокурор просил признать подсудимую виновной. Слово было предоставлено Плевако. Речь длилась две минуты. Он заявил:
– Подсудимая действительно опоздала на 20 минут. Но, господа присяжные заседатели, она женщина старая, малограмотная, в часах плохо разбирается. Мы с вами люди грамотные, интеллигентные. А как у вас обстоит дело с часами? Когда на стенных часах – 20 минут, у господина председателя – 15 минут, а на часах господина прокурора – 25 минут. Конечно, самые верные часы у господина прокурора. Значит, мои часы отставали на 20 минут, и поэтому я на 20 минут опоздал. А я всегда считал свои часы очень точными, ведь они у меня золотые, мозеровские. Так если господин председатель, по часам прокурора, открыл заседание с опозданием на 15 минут, а защитник явился на 20 минут позже, то как можно требовать, чтобы малограмотная торговка имела лучшие часы и лучше разбиралась во времени, чем мы с прокурором?»
Присяжные совещались одну минуту и оправдали подсудимую.

Вторая половина XIX века - «золотой век» российской адвокатуры. Судебная реформа 1864 года в корне меняет систему правосудия в России. Вместо прежнего тайного, закрытого суда, тонувшего в море бумаг, появились открытые суды присяжных и независимый от государства институт общественных защитников. Среди корифеев того времени поистине уникальным был Федор Никифорович Плевако - блестящий оратор, который никогда не готовил речей заранее, но вдохновенно импровизировал и нередко одним лишь остроумием спасал клиентов от неминуемой кары.

За 40 лет своей карьеры «московский Златоуст» провел более 200 процессов, выиграл почти все. Как правило, это были самые громкие тяжбы в стране. В очередь к Плевако выстраивались на несколько лет вперед. Он отличался добродушием и мягкостью, даром помогал бедным. Более того, давал им приют в своем доме и оплачивал расходы на весь срок разбирательства. Он принимал близко к сердцу человеческие страдания и умел проникновенно рассказать о них в суде, как если бы прошел через них лично. Впрочем, в его жизни действительно хватало и трагедий, и фарса - об этом вспоминает Anews.

Федор рос бесправным «изгоем» под чужим именем

Федор Никифорович родился в апреле 1842 года в Троицке, затерянном в оренбургских степях. Его фамилия по отцу - Плевак, настоящее отчество - Васильевич. Он считался незаконнорожденным, поскольку родители - таможенный чиновник из украинских или белорусских обедневших дворян и крепостная киргизка или казашка - не состояли в церковном браке. В России до 1902 года такие дети были лишены всяческих прав и не считались наследниками. Отчество Никифорович и, кстати, первоначальная фамилия Никифоров, достались ему от крестного отца, беглого крепостного, который прислуживал его отцу. Только в университете Федор Никифоров добился разрешения взять отцовскую фамилию, а после выпуска для благозвучия приписал к ней букву О, причем произносил с ударением на ней - Плевако́. Однако в историю все равно вошел как Плева́ко.

Из детства Федор запомнил один особенно унизительный момент: когда его, лучшего ученика-второклассника, поражавшего умением производить в уме действия с трехзначными числами, с позором исключили из образцового Московского коммерческого училища только за то, что он незаконнорожденный. «Прости их Боже! Вот уж и впрямь не ведали, что творили эти узколобые лбы, совершая человеческое жертвоприношение», - написал он много лет спустя. Он доучивался уже в другой гимназии, куда отец сумел его устроить после долгих мытарств по инстанциям, ценой собственного здоровья.

Первую «защитительную речь» Федор произнес в младенчестве - и спас себе жизнь

В те времена жить невенчанным браком было большим позором для женщины, общество считало ее блудницей. Екатерина Степановна однажды призналась сыну, что, не выдержав постоянной травли соседей, схватила его, новорожденного, и в отчаянии побежала топиться. Но на самом обрыве Федор заплакал, да так сильно, что мгновенно привел обезумевшую мать в чувство.

Екатерина Степановна

Со временем эта семейная история обросла выдуманными подробностями: будто женщину остановил какой-то казак и упросил отдать ему ребенка на воспитание, и что потом ему самому по счастливой случайности встретился сам отец мальчика, который узнал его и вернул домой. В таком искаженном виде она до сих пор встречается в биографиях адвоката.

Плевако был некрасивым и неуклюжим, но сказочно преображался на трибуне

Уже в 25 лет выпускник юрфака Московского университета стал известен как одаренный, сильный адвокат, а с 28-ми прослыл одним из лучших в Москве. С первого гонорара он купил себе фрак за 200 рублей - немыслимая по тем временам роскошь. Внешне он был неказист: маленький, раскосый, с реденькой бородкой. Но во время выступлений смотрелся «орлом».

Вот как описал Плевако его современник, прославленный юрист и судья Анатолий Федорович Кони: «Скуластое, угловатое лицо калмыцкого типа с широко расставленными глазами, с непослушными прядями длинных черных волос могло бы назваться безобразным, если бы его не освещала внутренняя красота, сквозившая то в общем одушевленном выражении, то в доброй, львиной улыбке, то в огне и блеске говорящих глаз. Его движения были неровны и подчас неловки; нескладно сидел на нем адвокатский фрак, а пришепетывающий голос шел, казалось, вразрез с его призванием оратора. Но в этом голосе звучали ноты такой силы и страсти, что он захватывал слушателя и покорял его себе».

Плевако с треском провалил свое первое дело

Первым его клиентом стал ростовщик, которому Федор заложил портсигар, чтобы на вырученные 25 рублей отпраздновать то ли Рождество, то ли Пасху. Тот попросил молодого юриста помочь решить дело о взыскании векселя, и Плевако сразу же сделал ошибку в вопросе о подсудности, подав прошение в Окружной суд вместо Судебной палаты. Он проиграл, но не сказать, чтобы «с треском»: его выступление в целом понравилось, и газеты в своих отчетах впервые упомянули его фамилию.

Иногда по ошибке первым делом Плевако считают другое из ранних проигранных дел. Его клиента Алексея Маруева тогда признали виновным в двух подлогах и сослали в Сибирь, несмотря на выявленные адвокатом противоречия в показаниях свидетелей.

Плевако проиграл крупнейшее дело в своей жизни

Действительно, оно тянулось 20 лет, и даже «гению слова» оказалось не под силу. Это был бракоразводный процесс миллионера Василия Демидова из знаменитого клана «льняных королей». Он превратился для Плевако в глубокую личную драму. Взявшись помогать жене Демидова, которая добивалась свободы от нелюбимого мужа, он сам полюбил ее и создал с ней семью.

Мария Демидова

Но отношения было не узаконить, пока купец не даст развода, а тот упрямился до самой смерти.

Василий Демидов

Троим общим детям Плевако и Демидовой грозила до боли знакомая участь незаконнорожденных изгоев. Избегая этого любой ценой, адвокат записал их подкидышами, и только годы спустя он смог подать прошение о присвоении им родных отчества и фамилии.

Старшая дочь Плевако и Демидовой Варвара

Мария Демидова с их общим сыном Сергеем

Уже в законном браке: чета Плевако с детьми

Несметно разбогатев, Плевако впал в разгульное барство

С 36 лет Федор Плевако зарабатывал огромные деньги. Он купил роскошный двухэтажный особняк на Новинском бульваре и зажил богемной жизнью - лихо гонял по Москве на тройке с бубенцами, закатывал грандиозные попойки с цыганами, которым швырял тысячи, пел песни до утра. А бывало, фрахтовал пароход и отправлялся в плавание по Волге в кругу знакомых и незнакомых людей. Говорил в этих случаях, что, мол, съездил погостить у приятеля в Самаре, чтобы приятно провести время за беседой у камина.

Новинский бульвар в начале XX века. В глубине кадра, напротив трамвая, видны два боковых флигеля дома Плевако и между ними садик

В то же время он никогда не отказывал бедным клиентам и жертвовал огромные суммы калекам и сиротам. Но зато буквально выколачивал дикие гонорары из купцов, требуя платить вперед. Рассказывают, как некий богач, не поняв слова «аванс», уточнил у Плевако, что это такое. «Задаток знаешь?» - спросил адвокат. - «Знаю». - «Так вот аванс - тот же задаток, но в три раза больше».

Плевако не всегда был уверен в безвинности своих подзащитных

Однажды трехтысячная толпа собралась послушать процесс, где выступал знаменитый Плевако. Судили двух братьев за хищение на строительстве, их вина была очевидна. Все в трепете ждали, что после речи адвоката отношение к подсудимым волшебным образом изменится и их оправдают. Но случилось неслыханное: Плевако вскочил и в запале стал доказывать их вину, опровергая при этом своего же коллегу, второго защитника, который успел выступить раньше. Присяжные немедленно вынесли вердикт: виновны.

По Москве тут же разнесся сенсационный слух, будто сами высшие силы вершат правосудие через Плевако, который на процессах входит в состояние транса.

Сам Федор Никифорович разъяснил свою позицию, защищая в 1890 году Александру Максименко, которая обвинялась в отравлении собственного мужа. Он прямо сказал: «Если вы спросите меня, убежден ли я в ее невиновности, я не скажу «да, убежден». Я лгать не хочу. Но я не убежден и в ее виновности. Когда надо выбирать между жизнью и смертью, то все сомнения должны решаться в пользу жизни».

И все же заведомо неправых дел Плевако избегал. Например, отказался защищать скандально известную аферистку Софью Блювштейн по прозвищу «Сонька - золотая ручка».

Заковка Соньки в кандалы, 1881 г.

Плевако не был эрудитом - часто брал юмором и смекалкой

Хотя он был начитан и отличался исключительной памятью, он уступал другим корифеям в глубине анализа, логике и последовательности. Но превосходил их всех в заразительной искренности, эмоциональной мощи, ораторской изобретательности, умел убедить и растрогать, был мастером красивых сравнений, громких фраз и неожиданных остроумных выходок, которые нередко становились единственным спасением его клиентов. Это видно из его выступлений, о которых и поныне ходят легенды.

1. Грешный батюшка

Судили пожилого батюшку за хищение церковных денег. Он сам во всем признался, свидетели выступили против, прокурор произнес убийственную речь. Плевако, заключивший пари с фабрикантом Саввой Морозовым при свидетеле Немировиче-Данченко о том, что он уложит свою речь в одну минуту и священника оправдают, промолчал все заседание, не задал ни единого вопроса. Когда же наступила его минута, он только и сказал, душевно обратясь к присяжным: «Господа присяжные заседатели! Более двадцати лет мой подзащитный отпускал вам грехи ваши. Теперь он ждет, чтобы вы один раз отпустили ему его грехи, люди русские!» Батюшка был оправдан.

2. Старушка и чайник

В суде над старушкой Антониной Панкратьевой, которая стянула у купца с прилавка жестяной чайник стоимостью 30 копеек, прокурор, желая заранее обезоружить Плевако, сам высказал все возможное в пользу обвиняемой: и сама она бедная, и кража пустяковая, и жалко старушку… Но собственность священна, грозно продолжил он, ею держится все благоустройство страны, «и если позволить людям не считаться с этим, Россия погибнет». Поднялся Плевако и сказал: «Россия за тысячу лет перенесла много бед и трагедий. Шел на нее Мамай, терзали ее печенеги, и татары, и половцы. Шел на нее Наполеон, взяли Москву. Все вытерпела, все преодолела Россия, только крепла и росла от испытаний. Но теперь… Старушка украла чайник ценой в 30 копеек, и мне поневоле делается жутко. Такого испытания не выдержит Святая Русь, обязательно погибнет». Панкратьеву оправдали.

3. Мужик и проститутка

Как-то раз Плевако довелось защищать мужика, которого проститутка обвинила в изнасиловании, чтобы взыскать с него солидную сумму. Его уже готовы были засудить, когда адвокат взял слово: «Господа присяжные, если вы присудите моего подзащитного к штрафу, то прошу из этой суммы вычесть стоимость стирки простынь, которые истица запачкала своими туфлями». Возмущенная девица вскочила: «Врет он! Нешто я свинья постели пачкать? Туфли я сняла!» В зале поднялся хохот. Естественно, мужика оправдали.

«Царь-пушка, Царь-колокол и Федор Никифорович Плевако»

Когда гениальный адвокат умер в 66 лет от разрыва сердца, одна из газет написала: «В Москве было три достопримечательности: Царь-пушка, Царь-колокол и Федор Никифорович Плевако. Вчера наш город лишился одной из них».

Его похоронили при громадном стечении народа всех сословий, и нищих и богачей, на кладбище Скорбященского монастыря.

Проводы Федора Никифоровича Плевако

Когда в сталинские годы монастырский погост снесли, из 2500 захоронений только прах Плевако разрешили перенести на Ваганьковское кладбище.

Оригинальное полуразрушенное надгробие

На современном надгробии великого русского адвоката высечена библейская истина, которую он использовал в одной из своих речей: «Не с ненавистью судите, а с любовью судите, если хотите правды».

Современный барельеф

Народная молва превратила слово "Плевако" в символ высочайшего профессионализма. И если кому-то требовался хороший адвокат, то говорили "найду себе Плеваку", связывая с этим словом-именем представление о защитнике, на мастерство которого можно было надеяться в полной мере.

Вся Россия прошла перед адвокатом Плевако в судебных процессах. Рабочие и крестьяне, промышленники и финансисты, поместное дворянство и князья, духовники и военные, студенты и революционеры – все верили в силу его могучего слова и необыкновенность его личности.

Свое первое дело Плевако проиграл. Тем не менее, из подробного отчета о деле в "Московских ведомостях" его имя получило известность, и через несколько дней у Плевако появился первый клиент - неказистый мужичок с делом о 2000 рублях. Это дело Плевако выиграл и, заработав солидную для себя сумму в 200 рублей, обзавелся самой необходимой в то время вещью - собственным фраком.

О покоряющей силе плевакинского слова писал А.П. Чехов: "Плевако подходит к пюпитру, полминуты в упор глядит на присяжных и начинает говорить. Речь его ровна, мягка, искренна... Образных выражений, хороших мыслей и других красот многое множество... Дикция лезет в самую душу, из глаз глядит огонь... Сколько бы Плевако ни говорил, его всегда без скуки слушать можно..."

Остроумие, находчивость, мгновенная реакция на реплики противника, к месту проявленный сарказм - все эти качества ярко демонстрировал выдающийся оратор.

Плевако имел привычку начинать свою речь в суде фразой: "Господа, а ведь могло быть и хуже". И какое бы дело ни попадало адвокату, он не изменял своей фразе. Однажды Плевако взялся защищать человека, изнасиловавшего собственную дочь. Зал был забит битком, все ждали, с чего начнет адвокат свою защитительную речь. Неужели с любимой фразы? Невероятно. Но встал Плевако и хладнокровно произнес: "Господа, а ведь могло быть и хуже" И тут не выдержал сам судья. "Что,- вскричал он,- скажите, что может быть хуже этой мерзости?" "Ваша честь,- спросил Плевако,- а если бы он изнасиловал вашу дочь?".

Хрестоматийным примером стало дело о старушке, укравшей жестяной чайник стоимостью 50 копеек. На суде прокурор, зная, что защищать старушку будет Плевако, решил заранее парализовать воздействие его предстоящей речи и сам высказал все, что можно было использовать для смягчения приговора: старая больная женщина, горькая нужда, кража незначительная, обвиняемая вызывает жалость, а не негодование. И все же собственность, подчеркнул прокурор, является священной, и, если позволить посягать на нее, страна погибнет.

Выслушав речь прокурора, Плевако поднялся и сказал: "Много бед и испытаний пришлось претерпеть России более чем за тысячелетнее существование. Печенеги терзали ее, половцы, татары, поляки. Двенадцать языков обрушилось на нее, взяли Москву. Все вытерпела, все преодолела Россия, только крепла и росла от испытаний. Но теперь, теперь... старушка украла чайник ценою в пятьдесят копеек. Этого Россия уж, конечно, не выдержит, от этого она погибнет безвозвратно". Гениальный экспромт Плевако спас женщину от тюрьмы, суд ее оправдал.

По свидетельству современников, главная сила его речей заключалась в воздействии на чувства слушателей, его умении "увидеть" присяжных и судей и заставить их следовать за собой, вызвать у них восторг или слезы, подтверждая тем самым правильность выражения Горация: "Плачь сам, если хочешь, чтобы я плакал".

Не удивительно, что страстные, картинно-образные выступления Плевако не только триумфально спасали, но и убивали. Показательным в этом отношении стало дело управляющего московской гостиницей "Черногория" некоего Фролова, привлеченного к уголовной ответственности за самоуправство.
Одна девушка приехала в Москву из провинции и остановилась в этой гостинице, заняв отдельную комнату на третьем этаже. Было уже за полночь, когда подвыпивший Фролов решил нанести ей "визит". На требование впустить его проснувшаяся от стука девушка ответила отказом, после чего по приказу Фролова полотеры начали ломать дверь. В тот момент, когда дверь затрещала, девушка в одной сорочке при 25-градусном морозе выпрыгнула из окна. На ее счастье, во дворе было много снега, и она до смерти не расшиблась, хотя и сломала руку.

При рассмотрении дела в суде обвинительная сторона "наивно" отказывалась понять, чего так испугалась девушка и почему выбросилась из окна с риском для жизни.

Недоумение прокурора разрешил Плевако, защищавший интересы пострадавшей. Его речь была краткой и свелась к проведению такой параллели: "В далекой Сибири, - сказал Плевако, - в дремучей тайге водится зверек, которого судьба наградила белой как снег шубкой. Это горностай. Когда он спасается от врага, готового его растерзать, а на пути встречается грязная лужа, которую нет времени миновать, он предпочитает отдаться врагу, чем замарать свою белоснежную шубку. И мне понятно, почему потерпевшая выскочила в окно". Не добавив больше ни слова, Плевако сел. Впрочем, большего от него и не требовалось. Судьи приговорили Фролова к расстрелу.

Судили священника. Набедокурил он славно. Вина была доказана. Сам подсудимый во всем сознался. Поднялся Плевако. "Господа присяжные заседатели! Дело ясное. Прокурор во всем совершенно прав. Все эти преступления подсудимый совершил и сам в них признался. О чем тут спорить? Но я обращаю ваше внимание вот на что. Перед вами сидит человек, который тридцать лет отпускал вам на исповеди грехи ваши. Теперь он ждет от вас: отпустите ли вы ему его грехи". Священника оправдали.

Однажды попало к Плевако дело по поводу убийства одним мужиком своей жены. На суд адвокат пришел как обычно, спокойный и уверенный в успехе, причем безо всяких бумаг и шпаргалок. И вот, когда дошла очередь до защиты, Плевако встал и произнес: - Господа присяжные заседатели!
В зале начал стихать шум. Плевако опять:

В зале наступила мертвая тишина. Адвокат снова:
- Господа присяжные заседатели!
В зале прошел небольшой шорох, но речь не начиналась. Опять:
- Господа присяжные заседатели!
Тут в зале прокатился недовольный гул заждавшегося долгожданного зрелища народа. А Плевако снова:
- Господа присяжные заседатели!
Началось что-то невообразимое. Зал ревел вместе с судьей, прокурором и заседателями. И вот, наконец, Плевако поднял руку, призывая народ успокоиться.
- Ну вот, господа, вы не выдержали и 15 минут моего эксперимента. А каково было этому несчастному мужику слушать 15 лет несправедливые попреки и раздраженное зудение своей сварливой бабы по каждому ничтожному пустяку?!
Зал оцепенел, потом разразился восхищенными аплодисментами. Мужика оправдали.

Очень известна защита адвокатом Ф.Н.Плевако владелицы небольшой лавчонки, полуграмотной женщины, нарушившей правила о часах торговли и закрывшей торговлю на 20 минут позже, чем было положено, накануне какого-то религиозного праздника. Заседание суда по ее делу было назначено на 10 часов. Суд вышел с опозданием на 10 минут. Все были налицо, кроме защитника - Плевако. Председатель суда распорядился разыскать Плевако. Минут через 10 Плевако, не торопясь, вошел в зал, спокойно уселся на месте защиты и раскрыл портфель. Председатель суда сделал ему замечание за опоздание. Тогда Плевако вытащил часы, посмотрел на них и заявил, что на его часах только пять минут одиннадцатого. Председатель указал ему, что на стенных часах уже 20 минут одиннадцатого. Плевако спросил председателя: - А сколько на ваших часах, ваше превосходительство? Председатель посмотрел и ответил:
- На моих пятнадцать минут одиннадцатого. Плевако обратился к прокурору:
- А на ваших часах, господин прокурор? Прокурор, явно желая причинить защитнику неприятность, с ехидной улыбкой ответил:
- На моих часах уже двадцать пять минут одиннадцатого.
Он не мог знать, какую ловушку подстроил ему Плевако и как сильно он, прокурор, помог защите.
Судебное следствие закончилось очень быстро. Свидетели подтвердили, что подсудимая закрыла лавочку с опозданием на 20 минут. Прокурор просил признать подсудимую виновной. Слово было предоставлено Плевако. Речь длилась две минуты. Он заявил:
- Подсудимая действительно опоздала на 20 минут. Но, господа присяжные заседатели, она женщина старая, малограмотная, в часах плохо разбирается. Мы с вами люди грамотные, интеллигентные. А как у вас обстоит дело с часами? Когда на стенных часах - 20 минут, у господина председателя - 15 минут, а на часах господина прокурора - 25 минут. Конечно, самые верные часы у господина прокурора. Значит, мои часы отставали на 20 минут, и поэтому я на 20 минут опоздал. А я всегда считал свои часы очень точными, ведь они у меня золотые, мозеровские.
Так если господин председатель, по часам прокурора, открыл заседание с опозданием на 15 минут, а защитник явился на 20 минут позже, то как можно требовать, чтобы малограмотная торговка имела лучшие часы и лучше разбиралась во времени, чем мы с прокурором?
Присяжные совещались одну минуту и оправдали подсудимую.

Имя адвоката стало нарицательным далеко за пределами Российской империи. Федор Плевако прославился не только профессионализмом и глубоким знанием законов, но и виртуозным владением слова, ораторским талантом. На судебные заседания с его участием народ приходил как на зрелищное мероприятие, увлекательное и возбуждавшее эмоции.

«Митрополит адвокатуры», «Пушкин в юриспруденции», «гений слова» - как только не называли Плевако коллеги и простонародье, которое Федор Николаевич часто защищал бесплатно. Образностью и богатством речи, искусным построением предложений, композицией текста и придаваемой ему эмоциональной окраской восхищался другой гений слова - .

«Дикция лезет в самую душу, из глаз глядит огонь... Сколько бы Плевако ни говорил, его всегда без скуки слушать можно...», - говорил писатель.

Детство и юность

Родился талантливый правовед весной 1842 года на Южном Урале, в Троицке, который в то время относился к Оренбургской губернии.

О семье и родителях знаменитого адвоката биографы продолжают спорить. Если в отношении отца пришли к общему знаменателю, назвав его ссыльным польским дворянином в чине надворного советника, то национальность матери и сегодня доподлинно неизвестна. Одни источники называют ее калмычкой, другие – киргизкой, третьи – крепостной казашкой, происходившей, тем не менее, из богатого и знатного рода.

Отца будущего светила российской адвокатуры звали Василий Плевак (позже юрист добавил для благозвучия в конце букву «о», сделав на ней ударение).

Родители жили в гражданском браке, не освященном церковью и официальными печатями. В семье появились четверо отпрысков, выжили из которых двое сыновей - Федор и Дормидонт. Дети были незаконнорожденными, что позже сказалось на биографии. Отчество они получили от крестного отца.

В начале 1850-х семья переехала в Москву. Мальчиков отдали в престижное училище на Остоженке, готовившее учеников к студенчеству в коммерческих и технических вузах России. В первый же год учебы имена братьев Плевак украсили доску почета, но спустя полгода Федора и Дормидонта, узнав об их «незаконнорожденном» статусе, отчислили.

Главе семейства пришлось немало хлопотать, чтобы устроить детей в 1-ю столичную гимназию, что располагалась на Пречистенке. Мальчиков по итогам экзаменов сразу определили в 3-й класс.

Окончив гимназию, Федор Плевак стал студентом Московского университета, выбрав юриспруденцию. В дипломе выпускника уже стояла новая фамилия, по которой адвокат известен и сегодня.

Юриспруденция

После окончания университета профессиональная карьера Плевако развивалась стремительно. В 1964-м молодой юрист с дипломом кандидата права полгода стажировался в столичном окружном суде, ожидая подходящей вакансии.

Таковая подвернулась весной 1866 года. В это время в России появилась адвокатура присяжных, и Федор Плевако стал одним из первых в столице, кого взяли помощником к поверенному присяжному. В этом звании он быстро прославился, выступая на криминальных процессах.

Примечательно, что первое дело будущий «митрополит адвокатуры» проиграл, и его подзащитного сослали в Сибирь. Но речь молодого адвоката произвела сильнейшее впечатление на судей. Федор Плевако продемонстрировал виртуозное умение работать с показаниями свидетелей.

Осенью 1870-го Плевако уже сам был поверенным присяжным судебной палаты столичного окружного суда. С этого момента в биографии юриста одна за другой начали появляться «золотые» страницы. Судебные речи «гения слова» разбирали на цитаты. Но спустя 2 года блестящая карьера Плевако едва не прервалась: правозащитник попал под подозрение начальника губернской жандармерии как активный член тайного юридического общества. Ему вменили в вину пропаганду революционных идей среди студентов.

Корифей российской адвокатуры сумел выйти победителем: дело закрыли за отсутствием доказательств. Но Федор Плевако с тех пор не рисковал и сторонился «политических» процессов. Лишь после 1905 года правозащитник начал брать дела с политической окраской.

Успешный юрист улучшил материальное положение и купил дом в Большом Афанасьевском переулке. Его слава гремела в Москве и по всей стране, причем среди поклонников таланта адвоката были все сословия граждан: Плевако с равным рвением защищал и богатых клиентов, и бедных. С последних денег не брал и даже оплачивал судебные расходы.

Об ораторском искусстве мэтра права ходили легенды, а интересные факты биографии и наиболее занимательные места судебных речей передавали из уст в уста. Позже Федор Плевако издал книгу, в которой опубликовал свои наиболее громкие выступления на процессах.

Очевидцы описывали спичи адвоката как вдохновенные и не лишенные импровизации. Он часто ссылался на Библию, приводил примеры из римского права, которое знал досконально и написал по нему научную работу.

Однажды Федору Плевако пришлось выступить против вороватой игуменьи, которую обвиняли в подлоге и краже денег. Адвокат не побоялся гнева церковников и обличил служительницу храма, указав на лицемерие и взяточничество, спрятанные под рясой монахини.

В конце 1874 года в окружном суде столицы состоялся громкий судебный процесс, на котором Федор Никифорович защитил девушку, прибывшую в Москву и поселившуюся в гостинице. Ночью в номер к несчастной ворвалась толпа выпивших мужчин, спасаясь от которых, она выпрыгнула из окна третьего этажа. К счастью, подзащитная Плевако только сломала руку, упав в сугроб.

Защитники преступной компании настаивали на невиновности подопечных, утверждая, что мужчины не причинили вреда девушке, а из окна та выпрыгнула сама.

Тогда Федор Плевако прибегнул к поучительной аналогии, рассказав о поведении горностая, спасающегося от погони. Если на пути к спасению случалась грязная лужа, зверек предпочитал погибнуть, но не испачкать белоснежный мех.

«И мне понятно, почему потерпевшая выскочила в окно», - подытожил Плевако.

Судьи наказали мужчин, вынеся им обвинительный вердикт.

На счету Федора Плевако свыше двух сотен выигранных процессов, среди которых и дело промышленника , которое слушалось летом 1900 года. Его заключили под стражу за невозвращение долгов банкам, у которых он брал деньги на строительство железнодорожной ветки. Дорога должна была соединить Вологду и Архангельск, а подряд на строительство поступил от правительства России.

Мамонтов потратил все свои сбережения, но их не хватило. Расчет на помощь правительства и «финансового» министра не оправдался.

Адвокат сумел доказать, что промышленник не присвоил ни копейки денег и не преследовал корыстных целей. Речь Плевако на суде, как и ожидалось, стала примером ораторского мастерства. Савву Мамонтова освободили из-под стражи прямо в зале суда.

Личная жизнь

Даже в личной жизни адвоката нашлось место судебной тяжбе длиною в 20 лет.

После расторжения неудавшегося первого брака с учительницей Екатериной Филипповой, родившей ему сына Сергея, Федор Плевако влюбился в подзащитную Марию Демидову, которая инициировала развод с мужем-миллионером. «Льняной король» Демидов не желал отпускать жену и разрушить семью, в которой воспитывались 5 отпрысков.

Вспыхнувший роман заставил Федора и Марию наплевать на условности и поселиться под одной крышей. Вскоре у пары родилась дочь Варвара. За ней появился мальчик - сын Сергей. По закону дети Плевако считались детьми Демидова.

Процесс по расторжению брака длился 20 лет и закончился со смертью упертого купца. Федору Плевако пришлось оформить детей как подброшенных, а затем их усыновить.

Оба Сергея стали адвокатами, как и отец, но его славы повторить не сумели.

Смерть

Мужчина скончался, прожив 66 лет, в декабре 1908 года. Причиной смерти стал сердечный приступ.

В последний путь Федора Никифоровича проводила огромная процессия, в которой смешались люди разных сословий и достатка.

Похоронили знаменитого адвоката на кладбище, примыкавшем к бывшему женскому монастырю, носившему название Скорбященский.

В конце 1920-х кладбище уничтожили, обустроив на месте погребений игровую площадку для детей. Останки Плевако перенесли на Ваганьковское, водрузив на могиле адвоката деревянный крест. Только в 2003 году российское адвокатское братство собрало деньги на надгробие и барельеф с обликом Федора Плевако.

На 2019 год анонсирован выход детективно-исторического сериала «Победители», в котором роль «Пушкина в юриспруденции» досталась .