Павел 1 вступил на престол в. Невольник чести

На первых же страницах своей книги о Павле I Валишевский говорит о его трагической судьбе и истоках этой трагедии. Павел I - одна из самых спорных и загадочных фигур русской истории. Чтобы понять императора Павла, нужно ознакомиться и с тем периодом, когда он был еще претендентом на престол, а, следовательно, бунтовщиком. Это основная часть биографии несчастного государя. Она была преобладающей в течение первой половины его жизни, но и во второй ее половине послужила отчасти причиной ее кратких, но драматических событий. В глазах многих историков, рассказывает Валишевский, Павел был душевнобольным, и они признают распространенное мнение о гибельности и самодурстве его правления. Автор также приводит примеры безумия на престоле в 18 веке: Георг III в Англии, Христиан VII в Дании. Все они были современниками Павла. В то же время историк ставит под сомнение сумасшествие Павла I, поэтому обращается к его детству и юности. Пишет о первых гувернерах, о его честолюбие и тонкой нервной системе. Приводит интересные факты из раннего детства Павла I.

Воспитание Павла вызывает во многих, в том числе и в К. Валишевском, резкое осуждение. Сама Екатерина II - мать Павла, сыграла отрицательную роль в этом, не уделяя должного внимания еще в детстве, и даже поощряя его ухаживания за самыми распущенными из фрейлин при дворе. О воспитателях, автор пишет, то, что они перегружали Павла учебой. Поэтому всю дальнейшую жизнь Павел увлекался идеями, воплотить которые, ему было не по силам, грезил на яву. Он не умел размышлять и анализировать, каждая его идея тут же переходила в отчаянный импульс. По мнению Валишевского, воспитатели вместе с Екатериной II упустили личность воспитанника.

Проблемы личности Павла, полагает автор монографии, породила двойная драма. Отца его, Петра III, убили сторонники Екатерины II. Эта трагедия и определила всю дальнейшую судьбу, и с самых ранних лет Павел жил среди страха, мрачных видений, так что в последствии, по словам А. В. Суворова, Павел стал "очаровательным государем и деспотичным диктатором" (С.13). В 15 лет Екатерина выбрала ему жену, принцессу Вильгельмину Гессен-Дармштадтскую, принявшую затем православие и ставшую Натальей Алексеевной. Но, по мнению К. Валишевского, брак был трагичен для Павла, измена любимой жены с другом Разумовским еще больше усугубила его мрачный и подозрительный характер. Что касается самой Натальи Алексеевны, то в 1776 году при родах, якобы от А. К. Разумовского, она умерла. Распространились слухи, что Наталью отравили по указанию Екатерины II. Екатерина назначила группу из 13 врачей для опровержения слухов. Похоронили Наталью в церкви Александра - Невской лавры, так как Екатерина не пожелала, чтобы она покоилась, за свои поступки, с Романовыми в Петропавловской крепости.

Всем хорошим в характере, считает К. Валишевский, Павел обязан двум своим воспитателям: Н. И. Панину и С. А. Порошину. Благодаря последнему, Павел узнал о рыцарском мальтийском ордене, что в последствии явилось его навязчивой идеей, а затем он и вовсе стал магистром этого ордена. Павел чувствовал любовь своего воспитателя к себе и, в свою очередь, любил и ценил его. К сожалению, отношения эти продолжались недолго, и при этом обнаружились несимпатичные черты великого князя: неустойчивость его впечатлений, шаткость его привязанностей. Валишевский, представляя нам юность Павла, с необычайно трогательностью и любовью описывает его порывы. Он, проанализировав его детские годы и юность, дает объяснение многим поступкам Павла, совершенным в дальнейшем. Счастьем и утешением Павла I были первые годы второго брака с Вюртенбергской принцессой Марией Федоровной. Валишевский пишет, что он был поглощен счастливой семейной жизнью, и готовился безраздельно посвятить себя воспитанию первенца. Но Екатерина II помешала ему в этом благородном намерении. У Павла с его матерью были разные взгляды на воспитание детей. Находясь у власти, Екатерина II не хотела делиться с сыном властью, что рождало пропасть в их отношениях. Валишевский нашел в архивах данные о том, что Павел теоретически все время готовился к тому, чтобы стать императором, даже составлял бюджет и планы военной реформы. Но Екатерина II не хотела видеть Павла в столице, и чтобы отдалить его подальше от двора подарила имение в Гатчине, где Павел создает свой особый Гатчинский мир, где большую роль играла его потешная армия, одетая в прусские мундиры, времен великого короля Фридриха II, которого обожал еще его отец Петр III, и эта его любовь к Фридриху, передалась и сыну.

В монографии К. Валишевский предоставляет на информацию, что в Гатчине Павел чувствовал себя более свободным от шумного двора Екатерины и, что большую роль в формировании политических взглядов Павла сыграли события великой французской буржуазной революции: казнь французского короля Людовика XVI и королевы Марии Антуанетты страшно напугали Екатерину II и Павла и все дворянство Европы. А массовые убийства дворян во Франции вызвали в Павле ненависть к революционерам. И в присутствии Екатерины II Павел заметил, что нужно в Европе просто расстрелять всех восставших. На что Екатерина ответила, что с идеями нельзя бороться пушками, а сын ее - зверь, и нельзя, чтобы в такие руки попало государство. С этого времени у Екатерины возник план окончательного отдаления Павла от наследования престола и передачи его своему внуку – Александру II. Тем временем, Павел жил в Гатчине причем, как отмечает Валишевский, в постоянном страхе за свою жизнь, боясь, что в любую минуту мать прикажет его арестовать или кто-то отравит, или убьет его. Историк подчеркивает, что пребывание Павла в Гатчине сыграло огромную роль в формирование его как будущего императора. Рассматривая период жизни Павла с его увлечением прусскими порядками, автор пишет о противоречивости его натуры: с одной стороны наследник мнил себя философом – филантропом, заботился о крестьянах, поскольку считал их кормильцами всех сословий и хотел улучшить их положение. Но в то же время был жестоким и деспотичным человеком, считавшим, что с людьми нужно обращаться как с собаками. Все его планы носят характер общей неопределенной теории, в них нет ни одного практического указания. Павел желал преобразовать всю жизнь своего государства, не зная, однако, с чего начать.

С горечью повествует Валишевский о непонимании между отцом и сыном, при этом, не обвиняя ни Павла, ни Александра, поскольку весомую роль в этих разногласиях сыграла Екатерина II, которая с самого начала взялась за воспитание Александра. И тот с самых ранних лет в нравственном отношении был сбит с толку неправильным воспитанием. Екатерина, незадолго до смерти, пыталась привлечь Александра II взойти на престол, минуя своего несчастного отца. Но все эти желания великой императрицы неожиданно прервались ее смертью 6 ноября 1796.

Говоря о первом периоде жизни Павла, как наследника престола, К. Валишевский пишет, что дальнейшая судьба и кончина Павла, это следствия трагических событий детства, когда сторонники Екатерины убили его отца Петра III, что родило в Павле страх до конца всех его дней. Несмотря на все усилия его воспитателей, они не смогли удержать или подавить его страхи, его иногда больные фантазии, неумение управлять собственными эмоциями, горячность, нетерпеливость, постоянное ожидание покушения на его жизнь со стороны неизвестных или придуманных им врагов. Измена первой любимой жены рождает в нем неуверенность и недоверие к людям. Кровавые события французской революции рождают страх перед революцией в России и Европе, и он пытается защититься системой прусского образца управления государством, беря за образец прусского короля, "философа на троне" (С.40), Фридриха II. Знакомство с мальтийским орденом развивает в Павле I романтический склад личности. Взаимное недоверие между сыном и матерью рождает постоянную подозрительность и долгое ожидание престола, страх потерять его в будущем.

На престол должен был вступить сам для себя непредсказуемый, неуправляемый своими эмоциями новый император России Павел I.

К. Валишевский подробно представляет читателю события, произошедшие в период начала царствования Павла I. Вот лишь ключевые моменты этого времени: находясь в Гатчине и узнав о смерти матери, Павел сначала не поверил, подумав, что это провокация. Но, когда ему об этом сообщили представители различных слоев общества, он, ожидавший столько лет престола, на время даже растерялся. Но вскоре, уже упоенный неожиданно свалившейся властью, Павел был верен своим фантазиям. И одну из них воплотил в жизнь. Едва вступив на престол, Павел приказал извлечь тело своего отца Петра III из могилы в Александро-Невской лавре, надел ему на голову корону, тем самым, возвратив ему его императорский титул, поскольку, когда Петра III убили, он был отречен от власти. Затем Павел дал эту корону убийце Петра А. Орлову, который и нес ее вдоль выстроенных вдоль Невского войск за гробом убитого им императора.

5 апреля 1797 года совершилась коронация самого Павла, и в этот же день было обнародовано несколько важных узаконений.

Указ о престолонаследии устанавливал определенный порядок в наследовании престола и полагал конец провозглашенному Петром I произволу государя в деле назначения себе преемника. "Учреждение об Императорской Фамилии" определяло порядок содержания лиц царствующего дома, отводя для этой цели особые, так называемые удельные имения, и организуя управление ими. По этому акту престол переходит старшему в роде по мужской линии. Что касается женщин, то они вправе получить наследство на престол только по пресечению всех мужских представителей династии.

Другой указ , изданный под той же датой, касался крепостного крестьянства и, запрещая отправление барщины по воскресным дням, заключал в себе совет помещикам ограничиваться трехдневной барщиной крестьян. Большинством этот закон понят был в смысле запрещения более высокой барщины, чем три дня в неделю, но в этом понимании он не нашел себе практического применения ни при самом Павле, ни при его преемниках. Последовавший через некоторое время указ запретил продавать в Малороссии крестьян без земли. С этими указами, во всяком случае, говорившими о том, что правительство вновь взяло в свои руки охрану интересов крепостного крестьянства, плохо гармонировали другие действия Павла, направленные к увеличению числа крепостных. Будучи убежден, по незнакомству своему с действительным положением вещей, будто участь помещичьих крестьян лучше участи казенных, Павел за время своего кратковременного царствования роздал до 600 000 душ казенных крестьян в частное владение. С другой стороны, права высших сословий подверглись при Павле серьезным сокращениям, сравнительно с тем, как они были установлены в предшествовавшее царствование: важнейшие статьи жалованных грамот дворянству и городам были отменены, уничтожены были и самоуправление этих сословий, и некоторые личные права их членов, как, например, свобода от телесных наказаний.

Историк считает необходимым отметить особенность деятельности Павла: за 100 лет от начала царствования Петра 12 дворянских дворов получили княжеское и графское достоинство; Павел же отличается и в этом направлении - за четыре года правления он создал пять новых княжеских фамилий и 22 графские.

В государственной деятельности Павел, по мнению К. Валишевского, допускал несуразности, а иногда и перегибы. Павел приказал майору К. Ф. Толю изготовить модель Санкт - Петербурга так, чтобы не только все улицы, площади, но и фасады всех домов и даже их вид со двора были представлены с буквальной геометрической точностью. Он запретил слова "клуб", "совет", "представители", "гражданин", "отечество". Издал указ, в котором определялось, во сколько часов жители города должны гасить свет в своих домах. Через обер-полицмейстера Павел запрещал танцевать вальс, носить широкие и большие букли, бакенбарды. Устанавливал цвета воротников, обшлагов, женских сюртуков и т. д.

Автор монографии ни раз упоминает роль Пруссии в формировании политических взглядов Павла I. Тот, напуганный событиями Французской революции, стремился создать в России государство абсолютного порядка. А образцом для него служила именно Пруссия. Отсюда и прусская муштра в гвардии и армии, прусская форма, прусская железная дисциплина. Павел хотел, чтобы гвардия, сделавшаяся с давних пор лишь игрушкой, занялась теперь серьезной работой. Но последствием слишком радикальной военной реформы стал созданный очаг оппозиции новому режиму. Резкие поступки, капризы и странности нового государя приводили всех в смятение. Конечным итогом такого хода дел было полное расстройство всего административного механизма и нарастание все более серьезного недовольства в обществе. Убежденный в необходимости охранять русское общество от превратных идей революции, Павел предпринял целое гонение на либеральные мысли и заморские вкусы, носившее при всей суровости, с какой оно совершалось, довольно курьезный характер. В 1799 году были запрещены поездки молодых людей за границу для учения, и для избежания надобности в таких поездках основан Дерптский университет. В 1800 году был запрещен ввоз всяких книг и даже нот из-за границы; еще ранее, в 1797 году были закрыты частные типографии и установлена строгая цензура для русских книг. Одновременно с этим, налагался запрет на французские моды и русскую упряжь, полицейскими приказами определялся час, когда жители столицы должны были тушить огни в домах, из русского языка изгонялись слова "гражданин" и "отечество" и т. п. Правительственная система, таким образом, свелась к установлению казарменной дисциплины в жизни общества.

Что касается внешней политики, то Валишевский показывает и в ней влияние неоднозначной натуры государя. Павел придерживался сначала антифранцузских настроений и на просьбу австрийского императора Франца II спасти Европу от французов, и, прежде всего Италию, посылает великого Суворова, а на море - адмирала Ушакова. Противоречивая натура Павла сказалась и в создании им союза между Россией и Турцией, направленная против Франции. Но, разочаровавшись в действиях Австрии, фактически предавшей армию Суворова на гибель, так как боялась усиления влияния России на Балканах и в Италии, и неожиданно для всей Европы Павел рвет отношения с Англией и Австрией и создает союз с Наполеоном. Павел своим большим умом понял, что время романтической французской революции закончилось, начинается время захватов колоний, земель, начинается созидание Французской империи. Он написал письмо Наполеону, в котором указал, что не нужно им спорить, важно говорить о создании мира в Европе, в котором она так остро нуждается. В то время адмирал Нельсон захватил Мальту, столицу Мальтийского ордена. Мальтийские рыцари бежали и предложили титул гроссмейстера ордена Павлу, как защитнику тронов и алтарей. Итак, Павел стал главой Мальтийского рыцарского ордена. Считая себя рыцарем, защитником веры и власти от посягательств французской революции, в нем проявилась и его романтическая натура. В облике Павла соединилось 3 человека: рыцарь Мальтийского ордена - поклонник прусского короля Фридриха II - почитатель французского абсолютизма эпохи Людовика XIV. В этих трех понятиях и складывалась противоречивая натура Павла, в громадной степени отражавшая противоречивость той эпохи, в которой он жил. Валишевский пишет, что Павел I – это "Иерусалим-Версаль-Потсдам" (С.417).

Историография павловского царствования изобилует общими оценками характера внутриполитической деятельности того времени. Между тем, государственные преобразования эпохи Павла I недостаточны изучены. В их ряду не последнее по значимости и своеобразию место занимает городская реформа. Выяснению причин, целей, хода и результатов ее реализации в Москве, а также осмыслению обстоятельств, сопровождавших ее отмену, Валишевский уделяет много места в своей монографии. В конце XVIII века городское благоустройство Москвы обеспечивалось, главным образом, натуральными повинностями податного населения столицы. Денежные отчисления на общегородские нужды были невелики, причем большая часть этих средств расходовалась на содержание судебных органов и думы. Все финансовые распоряжения последней были поставлены под жесткий контроль губернского начальства. Два важных павловских нововведения - передача полиции на содержание городской казны и строительство казарм для войск и квартир для приезжих чиновников - существенно изменили характер и сферу хозяйственного и финансового попечения столичных органов управления.

Эти мероприятия стали ответом на проблемы, волновавшие еще екатерининскую администрацию. Реформа городского управления в Москве была попыткой приспособить столичный административный механизм к новым условиям, сложившимся в результате указанных преобразований. Приоритетным для законодателя являлось создание действенной системы городских учреждений, способных исполнять поручения и нести реальную ответственность перед вышестоящей властью. Устав Москвы, изменивший состав, структуру и функции столичных органов управления, создавался на основе нового петербургского положения. При составлении последнего был традиционно использован прусский опыт. Особенностями нового административного устройства в Москве было создание жесткой исполнительной вертикали, усиление отчетности и контроля за деятельностью органов, отвечавших за состояние городских финансов, размещение войск и снабжение населения продовольствием. Повысился административный статус столичных учреждений и должностей, произошло обособление городского управления от губернского. Увеличились расходы на управление. Административно-хозяйственные преобразования привели к утверждению первого городского бюджета, явились непосредственным поводом к изданию положения, легализовавшего крестьянскую торговлю в городе, и обусловили составление цехового устава. Рост налогообложения поставил проблему уравнительного распределения повинностей и сборов. К последним было привлечено и московское дворянство.

В последствии, упразднив павловские административные установления в столицах и восстановив в общих чертах городское законодательство Екатерины II, Александр I подтвердил, тем не менее, произошедшие финансово-хозяйственные изменения. Вскоре, однако, выяснилось, что простое возвращение к прежней системе учреждений невозможно, ибо не гарантировало успешного и надежного управления. Начался поиск приемлемой в новых условиях формы столичного административного устройства. В данном контексте реформа управления Москвой при Павле I представляется началом этого процесса.

Рассмотрев царствование Павла I, Валишевский задумывается, а был ли сын Екатерины действительно душевно больным. Ранее общепризнанным считалось мнение о гибельности и самодурстве правления Павла I. Но последние годы его правления это мнение все - таки как никак опровергают. И первое место в опровержении занимает прогресс науки в период царствования Павла, его меценатство в области искусства и литературы. Павел в течение двадцати лет был противником политики и царствования Екатерины II, заслуги которой, тем не менее, признаются всеми, несмотря на некоторые ошибки. Он задумал, подготовил и хотел произвести полный переворот правления, которое дало России могущество и блеск, каких она не имела с тех пор. Достигнув власти, он если и не привел этого плана в исполнение, то, во всяком случае, пытался это сделать. К. Валишевский называет Павла "подлинным сыном революции, которую он так пламенно ненавидел и против которой боролся" (С.XX). Поэтому его нельзя назвать ни сумасшедшим в патологическом значение этого слова, ни даже слабоумным, хотя он и был способен на некоторое безрассудство. Историк объясняет это тем, что император, как человек посредственного ума, не мог устоять против общего умственного кризиса, заставлявшего бредить даже самых сильных того времени. Таким образом, Валишевский оправдывает все поступки Павла, примкнув скорее к мнению людей, которые принимают буйность и опрометчивость за силу гениальное вдохновение, нежели к тем, кто, высказываясь о характере Павла, считает его психически ненормальным.

По мнению К. Валишевского, смерть Павла I породила множество загадок, и, чтобы тщательнее в них разобраться, автор, как можно более детально, представляет события предшествующие смерти государя. Итак, постепенно окружение Павла: придворная знать, гвардия, особенно ее верхушка, чиновничество, дворянство, родственники Павла начинают испытывать на себе огромный гнет его требований, его часто невыполнимых приказов, противоречащих друг другу, порою весьма жестоких. С юности, боявшийся покушений, заговоров, переворотов Павел всегда опасался за свою жизнь, не доверяя никому. Людей, которых он любил, было очень мало. С тех пор как ему изменила его первая жена Наталья Алексеевна, он перестал верить людям. И доверял только своему бывшему парикмахеру графу Кутайсову, крещеному турку. Требовавший точного исполнения правил этикета в своих роскошных дворцах, видевший во всем стремление умалить его значение, как верховного монарха. Петербургское общество каждодневно испытывало ужас перед царем. На парадах и смотрах генералы и офицеры испытывали страх перед выходками царя. Иногда Павел, лишая дворянства офицера за малейшую провинность, мог подвергнуть его и телесным наказаниям, что было невозможно во времена Екатерины II. В обществе нарастало напряжение, сопровождающееся страхом перед Павлом. Что касается мнения самого Валишевского, то он выделяет, что трагическая кончина государя не была ни исключительно, ни даже главным образом, обусловлена его ошибками и оскорблениями окружающих. Наоборот, именно его лучшие стремления привели Павла к гибели. Не могло простить окружение императора оскорбление их тщеславия, сокращения хищений, ими совершаемых.

Сближение с Наполеоном и разрыв с Англией рождает среди придворных и гвардии стремление избавиться от Павла. Общество искало выхода, следствием этого была организация нескольких заговоров против Павла. И самым главным действующим лицом последнего заговора был генерал-губернатор Петербурга, и доверенное лицо Павла I граф П. А. фон дер Пален. Он решил сделать знаменем заговора сына Павла Александра, любимого внука Екатерины II, которого она хотела возвести на престол, минуя Павла. Александр, воспитанный между двумя огнями, вынужденный угождать своей великой бабушке и своему суровому отцу, стал двуличным и уклончивым от конкретных ответов и мнений. Эту двуличность наследника использовали заговорщики. В целях конспирации фон дер Пален встретился с Александром в бане и объяснил ему положение страны, управляемой безумным царем. В качестве весомого аргумента он привел то, что если они не будут действовать, то могут действовать другие заговорщики, которые убьют Павла. Потому как он сам убивать не будет, только возьмет отречение от престола. Пален собрал всех заговорщиков ночью с 11 на 12 марта 1801 на квартире у командира Преображенского полка генерала Талызина, разделил заговорщиков на две группы. Одну возглавил бывший фаворит Екатерины II П. А. Зубов со своим братом Николаем, вторую группу Пален возглавил сам. Большую роль в смерти Павла сыграли действия английского посла Витворта в России. Он становится центром заговора против императора Павла, чья политика не устраивает Англию, к-я была заинтересована в разрушении намечавшегося военно-политического союза Павла с Наполеоном.

В то время, когда Пален направлял свою первую группу к Павлу, тот уже 40 дней жил в Михайловском замке. На месте, где был построен Михайловский замок, когда-то находился деревянный дворец Елизаветы Петровны, где и родился Павел 20 октября 17 54. Начиная строительство замка, Павел сказал: "Где родился, там и умру" . Валишевский приводит интересное наблюдение о том, что на главном фасаде Михайловского замка бронзовыми золотыми буквами была сделана надпись из Евангелия: "Дому твоему подобаетъ святыня Господня въ долготу дней". Количество букв в надписи равно количеству лет, прожитых Павлом.

При отправлении первой группы, Пален рассчитывал на то, что если заговорщики убьют Павла, то он слово, данное Александру сдержит, так как не он убьет Павла. Если же не убьют, то Пален придет освободителем Павла от заговорщиков. Поэтому он специально шел достаточно медленно к замку. В книге Валишевского даже дан план бельэтажа Михайловского замка с расположением комнат Павла и его жены Марии Федоровны. Последнее время, недоверяя сыну и жене, Павел приказал наглухо запереть двери в комнату жены. А из спальни-кабинета Павла вела потайная лестница на нижний этаж, где жила фаворитка Павла Анна Лопухина. Все заговорщики были пьяны, когда фон дер Пален приказал действовать, никто сначала даже не пошевелился. С первой группой заговорщиков пошел хладнокровный немецкий генерал Бенигсен. Как внутри, так и снаружи замка было огромное количество караулов. Среди них был батальон гвардейского Семеновского, шефом которого был Александр II. Буквально за 2 часа до смерти Павел лично удалил от своей спальни эскадрон конной гвардии под командованием полководца Саблукова под предлогом того, что они революционеры-якобинцы. И поэтому вместо караула поставил двоих камердинеров. Заговорщики без труда разобрались с такой охраной и ворвались в спальню, взломав дверь. Но Павла там не оказалось. В испуге некоторые заговорщики пытались выскочить из спальни, другие пошли искать Павла в других помещениях. Остался только Бенигсен, он хладнокровно обошел все углы спальни и увидел ноги Павла, торчащие из каина. Вернувшись, один из заговорщиков велел Павлу подписать отречение от престола. Павел отказался, начал спор с Н. Зубовым, ударил его по руке, а Николай тогда ударил Павла золотой табакеркой в висок. Заговорщики накинулись на Павла и жестоко убили его. Павел умер в страшных мучениях. Валишевский описывает произошедшее, как нападение беспорядочной пьяной толпы на беззащитное существо, несомненно, сочувствуя императору. Когда Пален доложил Александру о смерти его отца, тот в слезах закричал, что ведь Пален обещал не допустить убийства. На что Пален резонно ответил, что он сам и не убивал и добавил, что мол, хватит ребячиться, ступайте царствовать. Александр никогда не забывал этой страшной смерти своего отца и не мог обрести спокойствие.

Есть исторический анекдот про то, как Александр III поручил обер-прокурору Победоносцеву выяснить, кто же все-таки является отцом Павла I: любовник Екатерины II Сергей Салтыков или ее законный супруг Петр III. Сначала сановник сообщил императору, что слухи об отцовстве Салтыкова подтверждаются, на что тот ответил: «Слава Богу, мы – русские!» Когда же позднее Победоносцев нашел доказательства в пользу Петра III, Александр III не менее радостно заявил: «Слава Богу, мы – законные!»

Спаси Россию!

Стареющая Елизавета Петровна все больше осознавала, что выбрав Петра III (внука Петра Великого) в качестве наследника престола, она совершила ошибку. Отпрыск Гольштейн-Готторпской династии упорно не интересовался государственными делами, более того, поклонялся прусакам, бездельничал и беспробудно пьянствовал.

Единственно, что оставалось Елизавете, это дождаться рождения наследника у венценосной пары, чтобы формально отстранить Петра от власти. Но здесь возникала другая проблема. После 8 лет супружества у Петра и Екатерины все еще не было детей.

Канцлер Бестужев-Рюмин понимавший, что так можно ждать до скончания века, откровенно доложил императрице, что у Петра и Екатерины нет интимных отношений. Елизавета на это якобы ответила: «Спаси Россию, спаси государство, спаси все, придумай, что делать - действуй, как считаешь нужным».

Выход хитрый канцлер придумал простой. Он предложил приблизить к томящейся в одиночестве Екатерине красавца-камергера Сергея Салтыкова, а мужа переместить в дальнюю часть дворца. Елизавета пошла дальше. Чтобы окончательно развести Екатерину и Петра по разным спальням она подарила последнему подмосковное имение Люберцы.

«Сергей Салтыков дал мне понять, какая была причина его частых посещений, – вспоминала Екатерина. – Я продолжала его слушать, он был прекрасен, как день, и, конечно, никто не мог с ним сравниться при дворе. Ему было 25 лет, вообще и по рождению, и по многим другим качествам это был кавалер выдающийся. Я не поддавалась всю весну и часть лета».

Далее Екатерина подробно описывает все этапы своего романа вплоть до сближения с Салтыковым летом 1752 года. В декабре того же года она забеременела, однако по пути в Москву у нее случился выкидыш. Вторая беременность тоже закончилась выкидышем в мае 1753-го. В дальнейшем любовники разошлись, и в апреле 1754 года Салтыков был удален от двора. А в сентябре 1754 года у великой княгини родился долгожданный первенец.

Компрометирующие свидетельства

Записки Екатерины пусть косвенно, но все же намекают, что Петр III не имеет к Павлу никакого отношения. Император Александр II был так впечетлен откровениями своей прабабушки, что попытался пролить свет на свою родословную в беседах со стариками-придворными.

Слухи о том, что Павел - внебрачный сын Екатерины - подпитывало и то обстоятельство, что наследник появился только на 10 год бесплодного союза. К тому же из дневников Екатерины мы знаем, что ее муж до хирургической операции страдал от фимоза, а это могло серьезно препятствовать интимным контактам супругов.

Петр больше интересовался не прелестями юной Екатерины, а военными маневрами. К слабому полу он тоже был неравнодушен, но предпочтение отдавал глупым дурнушкам. Вплоть до лета 1752 года Екатерина все еще оставалась невольной девственницей.

На Пасху 1752 года фрейлина Чоглокова представила великой княгине двух красавцев – Сергея Салтыкова и Льва Нарышкина, которые сразу стали бурно ухаживать за неприступной Екатериной. Чтобы как-то ее расшевелить, Чоглокова в общении с ней насаждала мысль, что супружеская неверность, конечно, вещь осуждаемая, но случаются «положения высшего порядка, ради которых следует сделать исключение». И Екатерина сделала свой выбор.

Помимо екатерининских мемуаров, еще один документ - доклад канцлера Бестужева-Рюмина императрице Елизавете - также может свидетельствовать, что миссия, возложенная на Салтыкова, была исполнена. Там есть следующие строки:

«Начертанное по премудрому соображению Вашего Величества восприняло благое и желанное начало, – присутствие исполнителя высочайшей воли Вашего Величества теперь не только здесь не нужно, но даже к достижению совершенного исполнения и сокровению на вечные времена тайны было бы вредно. По уважению сих соображений благоволите, всемилостивейшая государыня, повелеть камергеру Салтыкову быть послом Вашего Величества в Стокгольме при короле Швеции».

Другими словами: «Мавр сделал свое дело, мавр может уходить». В то время почетной ссылки удостаивался тот, кто хорошо выполнил свою работу в интересах государства.

Версию об отцовстве Сергея Салтыкова поддерживал советский историк Николай Павленко, который, в частности, писал: «Иные придворные, наблюдавшие семейную жизнь великокняжеской четы, шепотом поговаривали, что младенца по батюшке надлежит величать не Петровичем, а Сергеевичем. Вероятно, так оно и было».

Чухонская версия

Загадка, связанная с рождением Павла I, так и не разрешилась. Со временем стали появляться новые толки. Ходил слух, который распространил писатель Александр Герцен в 1861 году в период своего «лондонского сидения». В XX столетии его воскресил писатель Натан Эйдельман, опубликовавший в журнале «Новый мир» исторический очерк «Обратное провидение».

Согласно этой версии, третий ребенок, которого Екатерина зачала от Салтыкова, тоже родился мертвым и отчаявшаяся Елизавета приказала срочно подменить младенца. Живого ребенка сыскали неподалеку, в деревне Котлы, в чухонской семье.

Чтобы Екатерина не заподозрила подмены, императрица больше месяца не давала ей взглянуть на сына. Истощенную родами великую княгиню бросили на произвол судьбы, оставив без надлежащего ухода. Как утверждает Герцен, «пустая и злая императрица Елисавета» хотела, чтобы роженица умерла.

Как ни фантастично выглядит эта история, но у нее были свидетели. В то время возле деревни Котлы находилась усадьба Карла Тизенгаузена. Молодой аристократ отлично запомнил, что в одну ночь деревня была стерта с лица земли, а ее жителей погрузили на подводы и вывезли на Камчатку.

В начале 1820-х произошло событие, которое также может подтвердить «чухонскую легенду». С Камчатки в Петербург прибыл некий Афанасий, объявивший себя братом покойного Павла I. Слишком разговорчивого старика, разумеется, отправили в Петропавловскую крепость.

Однако член государственной Думы Дмитрий Ланской рассказал своему племяннику – писателю Александру Одоевскому, что император Александр Павлович тайно по ночам посещал старика, похожего на его покойного отца, долго с ним о чем-то разговаривал и часто вздыхал.

Сомнения остаются

Многие исследователи, в том числе Сергей Алданов уверены, что Екатерина в своих записках намеренно создавала впечатление, что отцом Павла был не ее супруг. Написанному Екатериной далеко не все доверяют. Так, историк Яков Барсков считал: «Ложь была главным орудием царицы: всю жизнь с раннего детства до глубокой старости, она пользовалась этим орудием, владела им, как виртуоз».

По мнению историков, Екатерине приходилось разными способами оправдывать свой захват власти. После свержения мужа она сочинила столько историй о нем и об их отношениях, что уже чрезвычайно сложно отделить правду от вымысла. Екатерине была выгодна плохая репутация сына - прямого конкурента в борьбе за престол. И подпитка слухов о его незаконнорожденности в этом смысле была действенным оружием.

Александр Мыльников, автор книги о Петре III, отмечает, что Екатерина побаивалась потенциальных сторонников Павла, которые могли потребовать трон для правителя царской крови и избавиться от иноземки, узурпировавшей власть. Историк не сомневается, что Екатерина прекрасно знала, кто был настоящим отцом Павла, именно поэтому она вела себя с ним весьма официально и холодно.

Сам Петр III считал Павла своим сыном. И если он так уверенно об этом заявлял, значит, между ним и Екатериной все-таки была интимная связь. Мельников в своей книге сравнивает извещение о рождении сына, посланное Петром Фридриху II, c аналогичным извещением о рождении дочери Анны, которая была от следующего любовника Екатерины – Станислава Понятовского. Между ними огромная разница.

Павел неоднократно слышал пересуды о своем происхождении, и это оставило неизгладимый след в его душе. Чулков в книге «Императоры: Психологические портреты» писал: «Сам он был убежден, что Петр III был действительно его отцом».

Достаточно сравнить портреты Петра III и Сергея Салтыкова, чтобы понять, на кого больше похож Павел. Многие современники Павла утверждают, что Екатерина и Салтыков, «оба прекрасные как день», не могли родить столь некрасивого отпрыска, которого адмирал Чичагов называл «курносым чухонцем с движениями автомата».

Есть еще одно. Как видно по дате рождения (20 сентября) Павел, скорее всего, был плодом новогодних праздников. А их, как известно, супруги отмечали вместе. Впрочем, окончательный вердикт по этому наболевшему вопросу могла бы вынести генетическая экспертиза останков наших царедворцев. Однако вряд ли ее станут делать, пока существует хоть малейшее подозрение, что Павел I был не романовских кровей.

«Слава богу, мы - законные!»
/Опубликовано в "Русском слове", Прага /

Говорят, в 1754 году придворные российского императорского двора шушукались, какое отчество больше бы годилось новорожденному Павлу, сыну великой княгини Екатерины - Петрович или Сергеевич? Позже этот слух превратился в вопрос, прервалась ли на Павле I кровная линия Романовых? На него можно ответить вполне определенно – нет, не прервалась. Но определенно история династии загнула в область фантазий и вымыслов.

Существует забавный исторический анекдот: будто бы Александр III поручил Победоносцеву, своему учителю и уважаемому советнику, проверить слух, что отцом Павла I был не Петр III, а Сергей Васильевич Салтыков, первый любовник будущей императрицы Екатерины II. Победоносцев вначале сообщил императору, что, в самом деле, отцом мог быть Салтыков. Александр III обрадовался: «Слава Богу, мы – русские!» Но потом Победоносцев нашел факты в пользу отцовства Петра. Император, тем не менее, обрадовался снова: «Слава Богу, мы – законные!».

Мораль, если она вообще может выводиться из анекдота, проста: природа власти не в крови, но в умении и желании властвовать, остальное к этому можно приспособить. По крайней мере, такова природа имперской власти – каждая империя тянет за собой огромное количество неразрешенных противоречий, одним больше – ничего страшного.

Однако как мог возникнуть этот сюжет и вместе с ним многочисленные вариации на эту тему? Как не странно, но его во многом создала Екатерина II. В своих «Записках» она пишет о начале романа с Салтыковым весной 1752 года: «Во время одного из этих концертов (у Чоглоковых) Сергей Салтыков дал мне понять, какая была причина его частых посещений. Я не сразу ему ответила; когда он снова стал говорить со мной о том же, я спросила его: на что же он надеется? Тогда он стал рисовать мне столь же пленительную, сколь полную страсти картину счастья, на какое он рассчитывал…»

Далее подробно описываются все этапы романа вплоть до достаточно интимных – сближение осенью 1752 года, беременность, которая закончилась выкидышем по пути в Москву в декабре, новая беременность и выкидыш в мае 1753-его, охлаждение любовника, заставлявшее страдать Екатерину, строгий присмотр, установленный за великой княгиней в апреле 1754, означавший удаление Сергея Салтыкова. А Павел, как известно, родился 24 сентября 1754 года. Петр упоминается в этой главе записок только в связи с его пьянством, ухаживанием за фрейлинами Екатерины и прочими дамами, а также подозрениями, которые возникли у него в отношении Сергея Салтыкова. Из всего этого рассказа следует, что отцом Павла мог быть Салтыков. Более того, автор «Записок» создает это впечатление намеренно.

Однако Екатерине не приходится особенно доверять. Ей ведь приходилось разными способами оправдывать свой захват власти. После свержения мужа она сочинила столько историй о нем и их отношениях, что историкам, разбирающим, что там правда, а что нет, хватит работы надолго. (Что стоит, скажем, побасенка Екатерины о якобы осужденной и повешенной Петром на виселице крысе, съевшей двух его игрушечных солдатиков. Повесить крысу, как, человека – невозможно. Для этого у крысы слишком мощная шея. И веревка с нее соскользнет. Байка ничтожная, а поди ж ты, историографы со времен С. Соловьева доверчиво повторяют ее снова и снова.).

Вот и эта история – требует исследования мотивов Екатерины, зачем-то бросающей тень на собственного сына.

По мнению историка С. Мыльникова, автора книги о Петре III, Екатерина побаивалась потенциальных сторонников Павла, которые могли бы требовать трона для правителя с царской кровью взамен иноземки, власть узурпировавшей и никакого права на нее не имеющей. До переворота было высказано предложение (Н. Панина, наставника Павла) объявить Екатерину не императрицей, но регентшей малолетнего наследника до его совершеннолетия. Хоть оно и было отвергнуто, но окончательно забыто не было.

Ход императрицы был вполне логичным с точки зрения политической борьбы – она еще раз говорила противникам, что и Павел этой крови не имеет – ни капли! И прав на престол имеет не больше, чем мать. Но, может, Екатериной двигали иные соображения. Может быть, она в очередной раз выдвигала на первый план себя, свои потребности, желания и таланты вместо какой-то там царской крови, создавшей презираемого ею мужа и, в общем, никчемной.

И еще С. Мыльников убедительно доказывает, что Петр III безусловно считал Павла своим сыном. Он сравнивает извещение о рождении сына, посланным им Фридриху II, c аналогичным извещением о рождении дочери Анны, которая точно была от следующего любовника Екатерины – Станислава Понятовского, о чем Петр знал. Действительно, разница между двумя письмами велика.

Иной точки зрения придерживается другой историк – Н. Павленко. Он пишет: «Иные придворные, наблюдавшие семейную жизнь великокняжеской четы, шепотом поговаривали, что младенца по батюшке надлежит величать не Петровичем, а Сергеевичем. Вероятно, так оно и было».

Так кому же поверить? Петру? Намекам Екатерины? Давно отзвучавшему шепоту придворных? Пожалуй, эти пути уже слишком истоптаны и ничего нового не дадут.

Интересно, какими материалами пользовался Победоносцев. Не портретами ли участников истории? Ведь черты лица наследуются и принадлежат кому-то из родителей – это знали и до появления генетики, как науки. Мы тоже можем провести небольшой анализ, пользуясь портретами.

Они перед нами – и «урод» (так императрица Елизавета называла племянника во гневе) Петр, и красавец Сергей и любвеобильная Екатерина. Последняя о себе молодой вспоминала так: «Говорили, что я прекрасна, как день, и поразительно хороша; правду сказать, я никогда не считала себя чрезвычайно красивой, но я нравилась, и полагаю, что в этом и была моя сила». Француз Фавье, видевший Екатерину в 1760 году (ей был тогда 31 год), подверг ее внешность довольно суровой оценке: «Никак нельзя сказать, что ее красота ослепительна: довольно длинная, никак не гибкая талия, осанка благородная, но поступь жеманная, не грациозная; грудь узкая, лицо длинное, особенно подбородок; постоянная улыбка на устах, но рот плоский, вдавленный; нос несколько сгорбленный; небольшие глаза, но взгляд живой, приятный; на лице видны следы оспы. Она скорее красива, чем дурна, но увлечься ей нельзя».

Эти и другие оценки можно найти в книге Н.Павленко «Екатерина Великая». Интересные сами по себе, они подтверждают соответствие описаний и портрета, мы можем его использовать совершенно уверенно.

Сергей Васильевич Салтыков – тоже длиннолиц, черты лица пропорциональны, глаза миндалевидные, губы маленькие, изящные, высокий лоб, нос прямой и длинный. Екатерина писала о нем: «он был прекрасен, как день, и, конечно, никто не мог с ним сравняться ни при большом дворе, ни тем более при нашем. У него не было недостатка ни в уме, ни в том складе познаний, манер и приемов, какой дают большой свет и особенно двор».

Петр III Екатерина Сергей Салтыков

Павел I (детский портрет) Павел I взрослый (графический набросок)

Рис. 1. «Родители» и сын (использованы фрагменты портретов).

В сравнении с ними Петр Федорович, конечно, катастрофически проигрывает внешне – и отличается рядом черт, которые мог оставить своему потомку только он. Лицо у него довольно круглое, даже скуластое. Лоб покатый, нос более короткий, чем у Екатерины и Сергея Салтыкова, весьма широкий в переносице, рот большой, глаза узковатые и поставлены широко. И еще он был щекаст.

Портреты Павла свидетельствует о явном сходстве с Петром. Особенно взрослые портреты. Та же форма лица, покатый лоб, большой рот, короткий нос – даже помня о возможности существования рецессивных признаков, Салтыков и Екатерина (оба «прекрасные, как день») настолько некрасивого потомка, которого адмирал Чичагов называл «курносым чухонцем с движениями автомата», не сотворили бы. Если бы отцом Павла был Сергей Салтыков, иной была бы форма лица и лба, иными были бы губы и нос – поскольку у Екатерины и Салтыкова они были подобны, резко отличаясь от черт Петра. И, надо думать, иным бы был и характер. Черт Петра в лице Павла так много, что не нужен даже анализ ДНК, чтобы сказать определенно – да, отцом Павла Сергей Салтыков не был. Им был Петр III.

Кстати, по дате рождения видно, что наследник оказался типичным плодом праздников – вот и Екатерина вспоминает, что отмечала Новый Год у императрицы – конечно, с мужем. Видно, в ту ночь, после празднования, и был зачат будущий Павел.

Подтверждается мнение С. Мыльникова, что отцовство Салтыкова – нарочно обыгрывалось Екатериной. Кто был настоящий отец ее сына, нет сомнений, – она прекрасно знала. Вероятно, по этой причине она вела себя к Павлу крайне холодно. Ребенком она спокойно оставляла его на попечении нянек и не видела неделями. Уже взрослого сына она хотела заставить отречься от права на престол в пользу внука, Александра.

Эта маленькая история еще раз подтверждает характеристику, которую дал Екатерине историк Я. Барсков: «Ложь была главным орудием царицы: всю жизнь с раннего детства до глубокой старости, она пользовалась этим орудием, владела им, как виртуоз, и обманывала родителей, любовников, подданных, иностранцев, современников и потомков». Рекордами лжи Екатерины были ее рассказы о положении русских крестьян: «Наши налоги так необременительны, что в России нет мужика, который бы не имел курицы, когда он захочет, а с некоторого времени они предпочитают индеек курам» (письмо Вольтеру, 1769 год) и «Бывало прежде, проезжая по деревням, видишь маленьких ребятишек в одной рубашке, бегающих босыми ногами по снегу; теперь нет ни одного, у которого не было бы верхнего платья, тулупа и сапогов. Дома хотя по-прежнему деревянные, но расширились и большая часть их в два этажа» (письмо Бьельке, подруге матери, 1774 год). Крестьяне, живущие в двухэтажных избах, с детишками, одетыми в тулупы и сапоги, предпочитающие индеек курам – есть в этом, конечно, почти маниловская мечта и не только элемент обмана, но и самообмана.

Именно он добавил к двум отцам Павла еще и третьего претендента – Емельяна Пугачева. Удивительная, надо сказать, ирония истории: три отца у одного будущего императора. Фантомные потемкинские деревни, которыми прославилось правление его матери. Фантасмагория его собственного правления с несуществующим, но делающим карьеру поручиком Киже (пусть это и вымысел Тынянова, но вполне, как говорится, аутентичный). Сын-отцеубийца, который не то умер в Таганроге, не то в Сибири. Все будто пропитано той первоначальной фантазией Екатерины. Право, ложь имеет длинные ноги.

Но что оставалось делать Екатерине? Ее роль была ролью канатоходца. Кто в те дерзкие времена не понимал, что властью надо делиться с достаточно широким окружением, кончал плохо – взять хотя бы мужа и сына Екатерины. Императрица с ее большими планами, волей и работоспособностью была по результатам правления не худшей из российских монархов. Но от большинства благих устремлений ей пришлось отказаться. Не следует также приписывать заслуги России того времени ей одной – люди, с которыми ей приходилось ладить и доверять важные посты, за успехи страны отвечали не меньше.

Однако власть, которая должна постоянно прибегать ко лжи и создавать иллюзии, вызывает скепсис. Хорошо действуя во внешней сфере, Екатерина оказалась решительно слаба в решении внутренних проблем. Придав имперскому каркасу, созданному Петром Великим, внешний блеск, она ничего не сумела сделать с отрицательными сторонами его реформ. Вот и приходилось закрывать глаза на состояние страны, обманывать и обманываться.

Отношения с Екатериной II

Внутренняя политика

Внешняя политика

Мальтийский орден

Заговор и смерть

Версии рождения Павла I

Воинские звания и титулы

Павел I в искусстве

Литература

Кинематограф

Памятники Павлу I

Павел I (Павел Петрович ; 20 сентября (1 октября) 1754, Летний дворец Елизаветы Петровны, Санкт-Петербург - 11 (23) марта 1801, Михайловский замок, Санкт-Петербург) - император Всероссийский с 6 ноября 1796 года, из династии Романовых, сын Петра III Фёдоровича и Екатерины II Алексеевны.

Детство, образование и воспитание

Павел родился 18 сентября (1 октября) 1754 года в Петербурге, в Летнем дворце Елизаветы Петровны. Впоследствии этот замок был разрушен, а на его месте построен Михайловский дворец, в котором Павел был убит 10 (23) марта 1801 года.

20 сентября 1754 года на девятом году замужества, у Её Императорского Высочества Великой Княгини Екатерины Алексеевны наконец-то появился первенец. При родах присутствовала Императрица Елизавета Петровна, Великий Князь Петр и братья Шуваловы. Обмытого и окропленного святой водой новорожденного младенца Елизавета Петровна тот час же взяла на руки и вынесла в зал, показать придворным будущего наследника. Императрица крестила младенца и велела дать ему имя Павел. Екатерина, как и Петр III, были полностью отстранены от воспитания сына.

Из-за превратностей беспощадной политической борьбы Павел был по сути лишён любви близких ему людей. Конечно, это отразилось на психике ребёнка и на его восприятии мира. Но, следует отдать должное Императрице Елизавете Петровне, она приказала окружить его лучшими, по её представлениям, учителями.

Первым воспитателем стал дипломат Ф. Д. Бехтеев, который был одержим духом всяческих уставов, четких приказаний, военной дисциплиной, сравнимой с муштрой. Это создало в представлении впечатлительного мальчика, что все так и происходит в повседневной жизни. И он ни о чём не думал кроме солдатских маршей и боев между батальонами. Бехтеев придумал для маленького князя особый алфавит, буквы которого были отлиты из свинца в виде солдатиков. Он стал печатать небольшую газету, в которой рассказывал обо всех, даже самых незначительных поступках Павла.

Рождение Павла нашло отражение во множестве од, написанных тогдашними стихотворцами.

В 1760 году Елизавета Петровна назначила внуку нового учителя. Им стал, по её выбору, граф Никита Иванович Панин. Это был сорокадвухлетний человек, занимавший при дворе весьма заметное место. Обладая обширными познаниями, он перед этим был несколько лет на дипломатической карьере в Дании и Швеции, где сформировалось его мировоззрение. Имея весьма тесные контакты с масонами, он набрался от них идей Просвещения и даже стал сторонником конституционной монархии. Его брат Петр Иванович был великим поместным мастером масонского ордена в России.

Первая настороженность к новому учителю вскоре изгладилась, и Павел довольно быстро привязался к нему. Панин открыл юному Павлу русскую и западноевропейскую литературу. Юноша весьма охотно занимался чтением, и уже в ближайший год прочел довольно много книг. Он хорошо был знаком с Сумароковым, Ломоносовым, Державиным, Расином, Корнелем, Мольером, Вертером, Сервантесом, Вольтером и Руссо. Прекрасно владел латынью, французским и немецким языками, любил математику.

Его психическое развитие шло без каких-либо отклонений. Один из младших наставников Павла, Порошин, вел дневник, в котором день за днем отмечал все поступки маленького Павла. В нём не отмечены никакие отклонения в психическом развитии личности будущего императора, о которых так любили впоследствии рассуждать многочисленные ненавистники Павла Петровича.

23 февраля 1765 года Порошин записал: «Читал я Его Высочеству Вертотову историю об ордене мальтийских кавалеров. Изволил он, потом, забавляться и, привязав к кавалерии своей флаг адмиральский, представлять себя кавалером Мальтийским».

Уже в юные годы Павла стала занимать идея рыцарства, идея чести и славы. А в представленной в 20-летнем возрасте матери военной доктрине, которая была к тому времени уже Императрицей Всероссийской, он отказывался от ведения наступательной войны, объяснял свою идею необходимостью соблюдать принцип разумной достаточности, при этом все усилия Империи должны быть направлены на создание внутреннего порядка.

Духовником и наставником Царевича был один из лучших русских проповедников и богословов архимандрит, а впоследствии митрополит Московский Платон (Левшин). Благодаря его пастырскому труду и наставлениям в законе Божием, Павел Петрович на всю оставшуюся короткую жизнь сделался глубоко верующим, истинным православным человеком. В Гатчине до самой революции 1917 года сохраняли коврик, протертый коленями Павла Петровича во время его долгих ночных молитв.

Таким образом, мы можем заметить, что в детские, отроческие и юношеские годы Павел получил блестящее образование, имел широкий кругозор и уже тогда пришёл к рыцарским идеалам, свято уверовал в Бога. Все это отражается в его дальнейшей политике, в его идеях и поступках.

Отношения с Екатериной II

Сразу после рождения Павел был отселён от матери. Екатерина могла видеть его очень редко и только с разрешения императрицы. Когда Павлу было восемь лет, его мать, Екатерина, опираясь на гвардию, провела переворот, в ходе которого отец Павла, император Пётр III, был убит. На престол должен был взойти Павел.

Екатерина II отстранила Павла от вмешательства в решение каких-либо государственных дел, он, в свою очередь, осуждал весь образ её жизни и не принимал той политики, которую она проводила.

Павел считал, что эта политика опирается на славолюбие и притворство, мечтал о водворении в России под эгидой самодержавия строго законного управления, ограничения прав дворянства, введения строжайшей, по прусскому образцу, дисциплины в армии. В 1780-е увлёкся масонством.

Всё время обострявшиеся взаимоотношения Павла с матерью, которую он подозревал в соучастии в убийстве своего отца - Петра III, привели к тому, что Екатерина II подарила сыну в 1783 году Гатчинское имение (то есть «отселила» его от столицы). Здесь Павел завёл обычаи, резко отличные от петербургских. Но за неимением каких-либо иных забот сосредоточил все свои усилия на создании «гатчинской армии»: нескольких батальонов, отданных под его командование. Офицеры в полной форме, парики, тесные мундиры, безупречный строй, наказания шпицрутенами за малейшие упущения и запрет штатских привычек.

В 1794 году императрица решила устранить своего сына от престола и передать его старшему внуку Александру Павловичу, но встретила противодействие со стороны высших государственных сановников. Смерть Екатерины II 6 ноября 1796 года открыла Павлу дорогу на трон.

Внутренняя политика

Своё царствование Павел начал с изменения всех порядков екатерининского правления. Во время своей коронации Павел объявил ряд указов. В частности, Павел отменил петровский указ о назначении самим императором своего преемника на престоле и установил чёткую систему престолонаследия. С того момента престол мог быть наследован только по мужской линии, после смерти императора он переходил к старшему сыну или следующему по старшинству брату, если детей не было. Женщина могла занимать престол только при пресечении мужской линии. Этим указом Павел исключал дворцовые перевороты, когда императоры свергались и возводились силой гвардии, причиной чему было отсутствие чёткой системы престолонаследия (что, впрочем, не помешало дворцовому перевороту 12 марта 1801 года, в ходе которого он сам был убит). Также сообразно этому указу женщина не могла занимать русский престол, что исключало возможность появления временщиков (которые в XVIII веке сопутствовали императрицам) или повторения ситуации, подобной той, когда Екатерина II не передала Павлу престол после его совершеннолетия.

Павлом была восстановлена система коллегий, предпринимались попытки стабилизировать финансовое положение страны (в том числе знаменитая акция по переплавке дворцовых сервизов в монеты).

Манифестом о трёхдневной барщине запретил помещикам отправление барщины по воскресным дням, праздникам и более трёх дней в неделю (на местах указ почти не исполнялся).

Существенно сузил права дворянского сословия по сравнению с теми, что были пожалованы Екатериной II, а порядки, заведённые в Гатчине, были перенесены на всю российскую армию. Жесточайшая дисциплина, непредсказуемость поведения императора привели к массовым увольнениям дворян из армии, особенно офицерского состава гвардии (из 182 офицеров, служивших в Конногвардейском полку в 1786, к 1801 не уволились только двое). Также были уволены все числившиеся в штате офицеры, не явившиеся по указу в военную коллегию для подтверждения своей службы.

Павел I затеял военную, как впрочем и другие реформы, не только из собственной прихоти. Российская армия была не на пике формы, страдала дисциплина в полках, звания раздавались незаслуженно: в частности, дворянские дети с рождения были приписаны к тому или иному полку. Многие, имея чин и получая жалование, не служили совсем (по всей видимости, таких офицеров и увольняли из штата). За нерадивость и расхлябанность, грубое обращение с солдатами, император лично срывал эполеты с офицеров и генералов и отправлял их в Сибирь. Павел I преследовал воровство генералов и казнокрадство в армии. А телесные наказания приписывал исполнять и сам Суворов в своей Науке побеждать (Кто солдат не бережёт - палочки, кто себя не бережёт - тому палочки тоже), так же сторонник строжайшей дисциплины, но не бессмысленной муштры. Как реформатор, он решил следовать примеру Петра Великого: взял за основу модель современной европейской армии - прусской. Военная реформа не была остановлена и после смерти Павла.

В правление Павла I возвысились лично преданные императору Аракчеев, Кутайсов, Обольянинов.

Опасаясь распространения в России идей Французской революции, Павел I запретил выезд молодых людей за границу на учёбу, был полностью запрещен импорт книг, вплоть до нот, закрыты частные типографии. Регламентация жизни доходила до того, что устанавливалось время, когда в домах полагалось тушить огни. Специальными указами некоторые слова русского языка изымались из официального употребления и заменялись на другие. Так, среди изъятых были имеющие политическую окраску слова «гражданин» и «отечество» (заменённые на «обыватель» и «государство» соответственно), но ряд лингвистических указов Павла был не столь прозрачен - например, слово «отряд» менялось на «деташемент» или «команда», «выполнить» на «исполнить», а «врач» на «лекарь».

Внешняя политика

Внешняя политика Павла отличалась непоследовательностью. В 1798 году Россия вступила в антифранцузскую коалицию c Великобританией, Австрией, Турцией, Королевством обеих Сицилий. По настоянию союзников главнокомандующим русскими войсками был назначен опальный А. В. Суворов. В его ведение также передавались и австрийские войска. Под руководством Суворова Северная Италия была освобождена от французского господства. В сентябре 1799 года русская армия совершила знаменитый переход Суворова через Альпы. Однако уже в октябре того же года Россия разорвала союз с Австрией из-за невыполнения Австрийцами союзнических обязательств, а русские войска были отозваны из Европы.

Мальтийский орден

После того как летом 1798 года Мальта без боя сдалась французам, Мальтийский орден остался без великого магистра и без места. За помощью рыцари ордена обратились к российскому императору и Защитнику Ордена с 1797 г. Павлу I.

16 декабря 1798 года Павел I был избран великим магистром Мальтийского ордена, в связи с чем к его императорскому титулу были добавлены слова «… и Великий магистр Ордена св. Иоанна Иерусалимского». В России был учрежден Орден Святого Иоанна Иерусалимского. Российский орден Святого Иоанна Иерусалимского и Мальтийский Орден были частично интегрированы. На Российском гербе появилось изображение Мальтийского креста.

Незадолго перед убийством Павел послал в поход на Индию войско Донское - 22 507 человек. Поход был отменён сразу после гибели Павла указом императора Александра I.

Заговор и смерть

Павел I был зверски забит и задушен офицерами в собственной спальне ночью 11 марта 1801 года в Михайловском замке. В заговоре участвовали Аграмаков, Н. П. Панин, вице-канцлер, Л. Л. Беннингсен, командир Изюмского легкоконного полка,П. А. Зубов (фаворит Екатерины), Пален, генерал-губернатор Петербурга, командиры гвардейских полков: Семеновского - Н. И. Депрерадович, Кавалергардского - Ф. П. Уваров, Преображенского - П. А. Талызин, а по некоторым данным - флигель-адъютант императора, граф Пётр Васильевич Голенищев-Кутузов, сразу же после переворота назначенный командиром Кавалергардского полка.

Изначально планировалось свержение Павла и воцарение английского регента. Возможно, донос царю написал В. П. Мещерский, в прошлом шеф Санкт-Петербургского полка, квартировавшего в Смоленске, возможно - генерал-прокурор П. Х. Обольянинов. В любом случае заговор был раскрыт, были вызваны Линденер и Аракчеев, но это лишь ускорило исполнение заговора. По одной версии, Павел был убит Николаем Зубовым (зять Суворова, старший брат Платона Зубова), который ударил его золотой табакеркой (при дворе впоследствии имела хождение шутка: «Император скончался апоплексическим ударом табакеркой в висок»). Согласно другой версии, Павел был задушен шарфом или задавлен группой заговорщиков, которые, наваливаясь на императора и друг друга, не знали в точности, что происходит. Приняв одного из убийц за своего сына Константина, Павел закричал: «Ваше Высочество, и вы здесь? Пощадите! Воздуху, Воздуху!.. Что я вам сделал плохого?» Это были его последние слова.

Отпевание и погребение состоялось 23 марта, в Великую субботу; совершено всеми членами Святейшего Синода во главе с митрополитом Санкт-Петербургским Амвросием (Подобедовым).

Версии рождения Павла I

В связи с тем, что Павел появился на свет почти десять лет спустя после свадьбы Петра и Екатерины, когда многие уже были уверены в бесплодности этого брака (а также под влиянием свободной личной жизни императрицы в будущем) ходили упорные слухи о том, что настоящим отцом Павла I был не Пётр III, а первый фаворит великой княгини Екатерины Алексеевны, граф Сергей Васильевич Салтыков.

Исторический анекдот

Сами Романовы относились к этой легенде
(о том, что Павел I не был сыном Петра III)
с большим юмором. Есть мемуарная запись о
том, как Александр III, узнав о ней,
перекрестился: «Слава Богу, мы русские!».
А услышав от историков опровержение, снова
перекрестился: «Слава Богу, мы законные!».

В мемуарах Екатерины II содержится косвенное указание на это. В тех же мемуарах можно найти скрытое указание на то, как отчаявшаяся императрица Елизавета Петровна, чтобы династия не угасла, велела жене своего наследника произвести на свет ребёнка, без разницы, кто будет его генетическим отцом. В связи с этим, после данного указания приставленные к Екатерине придворные начали поощрять её адюльтер. Тем не менее, Екатерина в своих воспоминаниях достаточно лукава - там же она объясняет, что многолетний брак не приносил потомства, поскольку Петр имел некое препятствие, которое после ультиматума, поставленного ей Елизаветой, было устранено её друзьями, совершившими над Петром насильственную хирургическую операцию, в связи с чем он все-таки оказался способным зачать ребёнка. Отцовство других детей Екатерины, рождённых при жизни мужа также сомнительно: великая княжна Анна Петровна (род. 1757) скорее всего была дочерью Понятовского, а Алексей Бобринский (род. 1762) был сыном Г.Орлова и был рожден тайком. Более фольклорной и находящейся в русле традиционных представлений о «подменённом младенце» является история о том, что Екатерина Алексеевна будто бы родила мёртвого ребёнка (или девочку) и он был заменён неким «чухонским» младенцем. Указывали даже, кем выросла эта девочка, «настоящая дочь Екатерины» - графиней Александрой Браницкой.

Семья

Павел I был дважды женат:

• 1-я жена: (c 10 октября 1773, Санкт-Петербург) Наталья Алексеевна (1755-1776), урожд. принцесса Августа-Вильгельмина-Луиза Гессен-Дармштадтская, дочь Людвига IX, ландграфа Гессен-Дармштадтского. Умерла при родах с младенцем.

• 2-я жена: (с 7 октября 1776, Санкт-Петербург) Мария Фёдоровна (1759-1828), урожд. принцесса София Доротея Вюртембергская, дочь Фридриха II Евгения, герцога Вюртембергского. Имели 10 детей:
• Александр I (1777-1825), российский император
• Константин Павлович (1779-1831), великий князь.
• Александра Павловна (1783-1801)
• Елена Павловна (1784-1803)
• Мария Павловна (1786-1859)
• Екатерина Павловна (1788-1819)
• Ольга Павловна (1792-1795)
• Анна Павловна (1795-1865)
• Николай I (1796-1855), российский император
• Михаил Павлович (1798-1849), великий князь.

Внебрачные дети:

• Великий, Семён Афанасьевич
• Инзов, Иван Никитич (согласно одной из версий)
• Марфа Павловна Мусина-Юрьева

Воинские звания и титулы

Полковник Лейб-Кирасирского полка (4 июля 1762) (Российская Императорская гвардия) генерал-адмирал (20 декабря 1762) (Российский императорский флот)

Павел I в искусстве

Литература

• Шедевром русской литературы является повесть Ю. Н. Тынянова «Подпоручик Киже» , основанная на анекдоте, но живо передающая обстановку эпохи царствования императора Павла I.
• Александр Дюма - «Учитель фехтования». / Пер. с фр. под ред. О. В. Моисеенко. - Правда, 1984 г.
• Дмитрий Cергеевич Мережковский - «Павел I» («драма для чтения», первая часть трилогии «Царство зверя»), повествующая о заговоре и убийстве императора, где сам Павел предстает деспотом и тираном, а его убийцы - радетелями за благо России.

Кинематограф

• «Поручик Киже» (1934) - Михаил Яншин.
• «Cуворов» (1940) - фильм Всеволода Пудовкина с Аполлоном Ячницким в роли Павла.
• «Корабли штурмуют бастионы» (1953) - Павел Павленко
• «Багратион» (1985), в роли - Арнис Лицитис
• «Асса» (1987) - фильм Сергея Соловьёва с Дмитрием Долининым в роли Павла.
• «Шаги императора» (1990) - Александр Филиппенко.
• «Графиня Шереметева» (1994), в роли - Юрий Веркун.
• «Бедный, бедный Павел» (2003) - фильм Виталия Мельникова с Виктором Сухоруковым в главной роли.
• «Золотой век» (2003) - Александр Баширов
• «Адъютанты любви» (2005), в роли - Авангард Леонтьев.
• «Фаворит» (2005), в роли - Вадим Сквирский.
• «Мальтийский крест» (2007), в роли - Николай Лещуков.

Памятники Павлу I

На территории Российской империи Императору Павлу I было установлено не менее шести памятников:

• Выборг . В начале 1800-х годов в парке Монрепо, его тогдашним владельцем бароном Людвигом Николаи в благодарность Павлу I , была поставлена высокая гранитная колонна с пояснительной надписью на латыни. Памятник благополучно сохранился.

• Гатчина . На плацу перед Большим Гатчинским дворцом находится памятник Павлу I работы И. Витали, представляющий собой бронзовую статую Императора на гранитном постаменте. Открыт 1 августа 1851 г. Памятник благополучно сохранился.

• Грузино, Новгородская область . на территории своей усадьбы А. А. Аракчеевым был установлен чугунный бюст Павла I на чугунном постаменте. до настоящего времени памятник не сохранился.

• Митава . В 1797 году у дороги в свою усадьбу Зоргенфрей помещик фон Дризен поставил невысокий каменный обелиск в память Павла I, с надписью на немецком языке. Судьба памятника после 1915 года неизвестна.

• Павловск . На плацу перед Павловским дворцом находится памятник Павлу I работы И. Витали, представляющий собой чугунную статую Императора на постаменте из кирпича, обложенного цинковыми листами. Открыт 29 июня 1872 г. Памятник благополучно сохранился.

• Спасо-Вифановский монастырь . В память о посещении в 1797 году монастыря Императором Павлом I и его супругой Императрицей Марией Феодоровной, на его территории был сооружён обелиск из белого мрамора, украшенный мраморной доской с пояснительной надписью. Обелиск был установлен в открытой беседке, поддерживаемой шестью колоннами, возле покоев митрополита Платона. В годы советской власти и памятник и монастырь были уничтожены.

• Санкт-Петербург . Во дворе Михайловского замка в 2003 году был установлен памятник Павлу I работы скульптора В. Э. Горевого, архитектор В. П. Наливайко. Открыт 27 мая 2003 года.

Екатерина Вторая, наверное, одна из самых неординарных личностей во всей истории государства Российского. О ее фаворитах, любовниках и личной жизни до сих пор ходят легенды. В данной статье мы постараемся разобраться в том, кто официальный сын Екатерины 2, а кто внебрачный ребенок.

Тем более что после смерти императрицы они поддерживали связь. Кто же эти люди? Читайте далее, и вы все узнаете.

Личная жизнь императрицы

Ввиду того, что императрица всероссийская была достаточно привлекательной и любвеобильной женщиной, можно предположить, что в шкафу у нее было достаточно «скелетов».

Считается, что единственный официальный сын Екатерины 2 - Павел. Кто отец мы расскажем позже, когда будем говорить об Алексее Бобринском.

Итак, София Ангальт-Цербская, позже взявшая православное имя Екатерина, волей судьбы оказалась в России. Мать будущего императора Петра III, выбирала невесту своему сыну и в результате остановилась на кандидатуре этой прусской княжны.

По приезде в новую страну девушка всерьез занялась изучением новой для себя культуры. Она в совершенстве осваивает русский язык, переходит в православную веру. Все бы было отлично, но будущий император не питал к Екатерине ни малейшей симпатии. Он воспринимал ее просто как вынужденный довесок, постоянно заводя при этом любовниц.

По причине подобного «семейного счастья» княжна начала увлекаться охотой, маскарадами, перепиской с европейскими философами и энциклопедистами. Со временем и у нее появляются личные фавориты.

Особый интерес вызывает официальный сын Екатерины 2. Несколько лет императрица не могла забеременеть от мужа. И внезапно рождается мальчик. Более подробно об этой ситуации мы поговорим далее.

Из-за неудачного брака, а после и успешного императрица смогла полностью реализовать свою приверженность «свободной любви». Судя по данным, которые приводит один из лучших ее биографов, Бартенев, у Екатерины Второй в течение жизни было двадцать три любовника.

Среди них упоминаются такие государственные деятели, как Потемкин и Орлов, Салтыков и Васильчиков, Ланской и Зорич. Примечательно, что только Григорий Александрович Потемкин стал практически неофициальным ее мужем. Хоть это и не было предано огласке, но у них было тайное венчание, и до конца жизни Екатерина называла в переписке и дневниках его супругом, а себя его женой. У них родилась дочка, Елизавета Григорьевна Темкина.

Таким образом, у императрицы весьма была бурная и насыщенная личная жизнь. Наиболее мощными в государственном значении были только два ее любовника - Орлов и Потемкин. Все последующие, как правило, до того, как стать фаворитами Екатерины, пребывали в должности адъютантов у Григория Александровича.

У императрицы было несколько детей, но сыновей она родила всего двоих. Именно о них и пойдет речь далее.

Официальный сын

На троне императрицу сменил единственный официальный сын Екатерины 2 и Петра 3. Его звали Павел I Петрович.

Он был очень долгожданным внуком для своей бабушки, Елизаветы Петровны. Сложность ситуации при дворе заключалась в том, что после брака наследника трона прошло уже десять лет. Начали ходить слухи о том, что Петр III не способен зачать потомка, и династия может оборваться.

Елизавета решила проблему своим вмешательством. Ко двору был вызван лучший хирург Петербурга, который провел операцию по устранению фимоза. Как результат, на десятом году официального брака Екатерина Вторая родила сына. Но еще долго ходили сплетни, что отцом престолонаследника является не император, а фаворит цесаревны - Сергей Салтыков.

Однако биографы царской династии настаивают на том, что именно Петр III был действительным родителем Павла Петровича. Эту версию в наше время решили подтвердить исследователи. Одно из доказательств заключалось в его внешности. Ведь сын Екатерины 2, Павел (фото портрета которого приводится в статье) был точной копией императора Петра III.

Второй уликой стал Y-гаплоидный генотип, характерный для всех потомков Николая I. Это специфическое расположение форм одного гена (аллелей) в определенном месте (локусе) цитологической карты хромосомы.

Таким образом, сегодня прямая принадлежность будущего императора к роду Романовых доказана. Однако что же произошло в последующие годы с Павлом Петровичем?

Детские годы. Воспитание

Сразу после рождения сын Екатерины 2 и Петра 3 был отлучен от родителей. Его бабушка, Елизавета Петровна, в свете происходящего политического противостояния, была всерьез обеспокоена судьбой престолонаследника.

Мать впервые увидела своего сына только по прошествии сорока дней. Несмотря на то что рождение прямого наследника династии оберегало страну от последующих политических катаклизмов, они все же произошли. Но пока Павел Первый был маленьким, бабушка заботилась о его воспитании.

Ни Екатерина, ни Петр в жизни будущего императора не сыграли какой-либо значительной роли. Сразу же после рождения малыш был окружен специально подобранной свитой, в которую входили няньки, воспитатели, гувернеры и лучшие педагоги. Утверждением прислуги занималась лично Елизавета Петровна.

Главным лицом, ответственным за воспитание мальчика, стал видный дипломат Бехтеев. Этот человек был одержим вопросами муштры и четко установленных норм поведения. Одной из особенностей воспитательного процесса было издание газеты, в которой рассказывалось обо всех шалостях будущего императора.

Впоследствии Бехтеев был заменен на Панина. Новый воспитатель взялся очень серьезно за программу обучения. Будучи приближенным к видным европейским масонам, Никита Иванович обладал обширными знакомствами. Поэтому среди педагогов Павла Первого были митрополит Платон, Порошин, Гранже и Миллико.

Примечательно, что любое знакомство и игры со сверстниками были ограничены. Упор делался исключительно на воспитание в духе просвещения. Цесаревич получил самое лучшее образование своего времени, но отрыв от родителей и сверстников привел к необратимым последствиям.

Сын Екатерины 2 Павел Петрович вырос психологически травмированным человеком. Впоследствии это выльется в его чудачества и непотребные выходки. Одна из которых приведет к заговору против императора и его убийству в ходе дворцового переворота.

Отношения с матерью

Никогда официальный сын Екатерины 2 Павел Петрович не был любим матерью. Императрица с первых дней его считала ребенком от нелюбимого человека, коим был для нее Петр III.

Ходили слухи, что после рождения сына она написала завещание о том, что по достижении совершеннолетия, она передаст ему правление страной. Но этого документа никто и никогда не видел. Немыслимость этого факта подтверждается последующими поступками императрицы.

С каждым годом сын Екатерины 2 Павел все более отдалялся матерью от государственных дел. Ему подбирали лучших учителей, потворствовали интересу к разнообразным наукам. Первый военный совет, на который императрица пригласила его, состоялся в 1783 году, то есть, когда Павлу Петровичу было двадцать девять лет.

На этом собрании и обозначился окончательный разрыв между ними.

До этого императрица Екатерина Вторая потворствовала распространяемым слухам о его рождении от Салтыкова. Также поддерживала она мнения о неуравновешенности и жестокости цесаревича.

Сегодня сложно судить, но простые люди, недовольные политикой императрицы, были на стороне Павла Петровича. Так, обещал после государственного переворота передать ему власть. Имя цесаревича звучало при в Москве. Восставшие ссыльные под предводительством Беневского также присягнули молодому императору.

В последние годы жизни Екатерина Вторая ждала официального венчания старшего сына Павла Александра. В этом случае она смогла бы передать власть внуку в обход нелюбимого ребенка. Но после ее смерти секретарь Безбородько уничтожил манифест, чем спас цесаревича от ареста и способствовал его восхождению на трон. За это впоследствии он получил высший государственный чин канцлера.

Жизнь в Гатчине

Официальный сын Екатерины 2 Павел Петрович после нескольких лет путешествия по Западной Европе поселился в имении покойного графа Григория Григорьевича Орлова. До успел дважды вступить в брак.

Первой его женой стала Вильгельмина Гессен-Дармштадтская (тогда императору Павлу было девятнадцать лет). Но через два с половиной года она скончалась во время родов и ему подобрали новую невесту.

Ей оказалась София-Доротея Вюртембергская, дочь герцога Вюртембергского. Кандидатуру для императора выбирал лично король Пруссии Фридрих Второй. Примечательно, что она родом из того же имения, что и Екатерина Вторая, мать Павла Петровича.

Таким образом, после полутора лет путешествия чета молодоженов поселилась в Гатчине, бывшем имении графа Орлова. Интересно, что, судя по информации из государственных бумаг и хозяйственных документов поместья, цесаревича с женой постоянно обворовывали слуги и родственники. При громадном по тем временам жаловании в двести пятьдесят тысяч рублей годовых сын Екатерины 2 Павел 1 постоянно нуждался в займах.

Именно в Гатчине будущий император заводит себе «игрушечную» армию. Это было военное формирование, похожее на Потешные полки Петра Великого. Хоть современники и высказывались резко негативно против подобного увлечения цесаревича, но исследователи нашего времени имеют прямо противоположное мнение.

Исходя из данных об учениях, полки не просто маршировали и устраивали парады. Это была маленькая, но идеально натренированная для того времени армия. Например, их учили отражать морской десант, они умели вести бой днем и ночью. Эти и многие другие тактики постоянно разучивал с ними сын Екатерины 2.

Внебрачный сын

Однако был и внебрачный сын Екатерины 2. Его звали Алексей Григорьевич. Впоследствии мальчику дали фамилию Бобринский, в честь имения Бобрики (нынче город Богородицк в Тульской области).

Сын Екатерины 2 и Орлова, по свидетельствам современников, был очень робким и тихим мальчиком. При дворе ходили слухи о «недалекости его ума», поскольку в тринадцать лет его знания ограничивались французским и немецким языками, а также началами арифметики и географии.

Интересен случай, связанный с рождением Алексея Бобринского. В декабре 1761 года умирает императрица Елизавета Петровна, и на престол восходит ее сын Петр III. Событие приводит к окончательному разрыву между Екатериной и супругом. Девушку отсылают жить в противоположное крыло Зимнего дворца.

Примечательно, но ее подобное происшествие совершенно не расстроило. В это время у нее был фаворит Григорий Орлов. Через четыре месяца, в апреле 1762 года, пришел срок рожать сына от этого любовника. Приписать отцовство Петру III было совершенно невозможно.

Поэтому был предпринят оригинальный поворот событий. Камердинер императрицы, Василий Шкурин, поджигает свой дом. Поскольку император обожал любоваться пожарами, то он вместе со свитой вышел из дворца, чтобы насладиться зрелищем. В это время Екатерина Вторая родила сына от Григория Орлова.

До переворота заявлять о его существовании было глупо и опасно, поэтому мальчика сразу же отдают на воспитание преданному камердинеру, которому был построен более привлекательный особняк на месте сгоревшего.

Детские годы

Таким образом, сын Екатерины 2 и Григория Орлова воспитывался вместе с детьми гардеробмейстера Василия Шкурина, позже ему будет пожалован чин камердинера. До двенадцати лет Алексей жил и обучался вместе с его сыновьями. В 1770 году они вместе едут на четыре года в Лейпциг. Там специально для этих мальчиков был создан пансион.

В 1772 году Алексея Бобринского на два года помещают под присмотр маршала неаполитанской армии Иосифа де Рибаса. Впоследствии время, проведенное с внебрачным сыном императрицы, зачтется испанцу, и он выдвинется на видные должности в России. Например, именно Дерибас (так на русский манер он стал писать свою фамилию) сыграл главную роль в создании порта Одесса. И в честь него названа самая знаменитая улица в этом городе.

В тринадцать лет Алексей Бобринский возвращается в Российскую империю и попадает в распоряжение к Бецкому. В это же время мальчику жалуется имение в Бобриках для материального обеспечения.

По словам попечителя и педагога, сын Екатерины 2 Алексей не блистал знаниями и стремлением к наукам. Он просто желал угодить своей матери. Нравом мальчик был тих, спокоен и покладист.

Иван Иванович Бецкой, будучи видным деятелем сферы воспитания в Петербурге, достаточно сильно повлиял не только на обучение Алексея Бобринского, но и на продвижение Иосифа де Рибаса.

В двадцать лет юноша завершает обучение в корпусе. В качестве награды он получает золотую медаль и возводится в чин поручика.

Путешествие

После такого курса обучения сын Екатерины 2 и Григория Орлова был уволен и отправлен в путешествие по Западной Европе. Нужно сказать, что здесь мы видим образец того, как императрица любила этого юношу и заботилась о нем.

Алексей Григорьевич Бобринский с лучшими выпускниками корпуса отправляется в путешествие под надзором ученого и военного. По России их сопровождал естествоиспытатель Николай Озерецковский, энциклопедист, член Российской и Петербургской Академии наук. Ребята посетили Москву, Нижний Новгород, Екатеринбург, Ярославль, Симбирск, Уфу, Астрахань, Таганрог, Херсон и Киев.

Далее в Варшаве к ним был приставлен полковник Алексей Бушуев, который и продолжил с выпускниками путешествие по Западной Европе. Здесь были посещены Австрия, Италия и Швейцария. Закончилась программа на полпути, в Париже.

Причиной стало то, что сын Екатерины 2 и графа Орлова увлекся азартными играми и девушками. Ничего сверхъестественного в этом нет для его возраста, но размолвка случилась из-за того, что на присылаемые ему от императрицы деньги (три тысячи рублей) жили все его попутчики. А финансов же не хватало и одному Алексею Бобринскому.

В виду сложившейся ситуации выпускников отправили из Франции по домам, а сыну императрицы было разрешено еще пожить в Европе. Здесь он погряз в долгах и увлекся разгульной жизнью.

В итоге Екатерина Великая приказала доставить его в Россию. с небольшими сложностями все же справился с заданием, и Алексея Бобринского поселили в Ревеле. Это место стало для него подобием «домашнего ареста». За время путешествия по Европе он был произведен в чин секунд-ротмистра (современный старший лейтенант).

Отношения с Екатериной II

Сразу после рождения сын Екатерины 2 Бобринский пользовался расположением матери. Он получил достаточно хорошее образование. Императрица по мере возможностей поддерживала и помогала во всем. Но по причине отсутствия у юноши хватки и стремления к службе за ним ухаживали, как за фарфоровой статуэткой.

Переломным моментом стал срыв Алексея Бобринского во время путешествия по Западной Европе. Ему высылали исправно проценты в виде трех тысяч рублей (из фонда, который для него основала императрица). Также после сообщения в Россию о карточных долгах были переданы еще семьдесят пять тысяч.

Но это не помогло. Молодой человек снова спускался на дно. По просьбе Екатерины Великой за ним некоторое время присматривал Фридрих Гримм, французский публицист и дипломат. После того как он отказался от данной работы ввиду неподчинения юноши, сын Екатерины 2 и графа Орлова был отправлен в Россию.

Императрица пошла на этот шаг, так как поведение мальчика сильно портило ее репутацию.

Видимо, оказавшись в Ревеле с запретом покидать город, Алексей Бобринский понял глубину своего проступка. Это видно из постоянных просьб о помиловании и разрешении перебраться в столицу. Результатом стало лишь увольнение его из военных сил в чине бригадира.

В тридцать два года императрица разрешила сыну купить замок в Лифляндии, где через два года он женится на баронессе Урген-Штернберг. Из-за свадьбы Алексею Бобринскому разрешили на несколько дней прибыть в столицу, чтобы Екатерина II посмотрела невесту.

После этого он отбыл в свой замок Обер-Пален, где и жил до кончины матери.

Отношения с Павлом I

Как ни странно, но Алексей Бобринский, сын Екатерины 2, получил полную поддержку и заботу от императора Павла I. Его сводный брат освободил его из-под домашнего ареста, повысил со временем до генерал-майора. Также он наградил брата орденом святой Анны и подарил командорство.

Однако внезапно внебрачный сын Екатерины 2 попадает в немилость. В тридцать шесть лет его вторично увольняют со службы, лишают чинов и селят в имении Бобрики.

Алексею Григорьевичу разрешено посещать столицу и замок в Лифляндии, но запрещены любые государственные и военные дела.

До самой кончины Алексей Бобринский, сын Екатерины 2, занимался астрономией, минералогией и сельским хозяйством. Похоронили его в склепе поместья в Тульской губернии.