Адмирал колчак история любви. Запретная связь адмирала колчака, или любовь, которая сильнее смерти

История женщины, всей своей жизнью заплатившей за безумную, запретную во всех смыслах, любовь. Почти 40 лет лишений, лагерей, бесконечных арестов и гонений, расстрел единственного сына – вот цена, которую отдала Анна за 7 месяцев счастья с легендарным адмиралом.

Биография

Анна родилась в 1893 году в Кисловодске, в большой семье пианиста и композитора Сафонова, возглавлявшего Московскую консерваторию. Недолго пробыв в этом городе, девушка уезжает учиться в гимназию Оболенской. В возрасте 18 лет она выходит замуж за своего дальнего родственника Тимирева, который был героем порт-Артура. Вскоре у них появляется сын Володя.

В 1915 году происходит роковая встреча девушки с адмиралом Колчаком в Гельгсингфорсе. В 1918 году разводится с Тимиревым, но выйти замуж за Александра Васильевича Колчака так и не удалось. Но фактически до самой его смерти была его женой. В 1920 году при аресте Колчака Анна решает идти с ним на арест. После расстрела Колчака Анна остается в Иркутской тюрьме, а в 1922 году освобождается по амнистии из Бутырской тюрьмы. Выходит замуж за инженера Книпера. Свобода ее продлилась недолго, в 1925 году она получила запрет на пребывание в Москве и сослана в Тарус.

В 1935 году ее арестовывают вновь, по злополучной 58 статье на три года. Но, не успев освободиться в 1938 году, ее снова берут под стражу. «Связь с иностранцами и бывшими белыми», «антисоветская деятельность» - такие обвинения предъявлялись Тимиревой. Тогда же по 58 статье арестовывают и расстреливают ее сына Владимира. В 1942 году, не справившись с переживаниями за жену, умирает от сердечной болезни муж Анны. В 1949 году ее снова берут под арест, даже не предъявляя ей новых обвинений. Ссылка из Енисейска была снята с Анны только в 1954 году, но последующие 6 лет она не имела права жить в 15 крупнейших городах Советского Союза.

В перерывах между арестами Анна перебивалась случайными заработками, писала стихи, была бутафором в театре. После переезда в Москву снималась в массовке и эпизодических ролях на Мосфильме. Мелькала в таких картинах, как «Бриллиантовая рука» и «Война и мир». Скончалась Анна Васильевна в 1975 году. В 2008 году выходит фильм Адмирал, где Анну Васильевну играет Елизавета Боярская, а Колчака – Константин Хабенский.

Адмирал Александр Колчак и Анна Тимирева

Очаровательная супруга Колчака Софья Федоровна первой заподозрила роман между своим полярным супругом и женой его однополчанина Тимирева. Соня была уверена, что Колчак покинет ее и женится на Анне. Но этому так и не суждено было сбыться. Адмирал был человеком чести в браке у него и у Анны были дети. Потом, оба они дали обет перед Богом во время венчания. Все эти факты не давали законно быть мужем и женой, несмотря на огромные чувства между ними. Виделись они очень редко, так как он постоянно ходил в море. Их любовная история хорошо прослеживается в нежных письмах, которые они писали друг другу. Первая их встреча произошла на вокзале, когда Анна провожала мужа, статный мужчина сразу запомнился девушке. Адмирал во время походов в море всегда держал при себе портрет возлюбленной, а в письмах к ней писал, что только она дает ему силы и надежду.

Именем Колчака в советских школах пугали учеников: страшный человек, душитель свободы, враг народа. Но что мы знаем о нем?

Александр Васильевич Колчак родился в семье морского офицера-артиллериста, окончил Морской кадетский корпус.

В 1900 году в возрасте 27 лет он получил приглашение участвовать в опасной экспедиции барона Толля, снаряженной Академией наук в Ледовитый океан для исследования полярных морей.

А в 1903 году Колчак уже сам возглавил экспедицию на землю Беннетта, организованную для поиска пропавшей партии барона Толля. Экспедиция была смертельно опасной. Передвигались местами на шлюпках, местами на собаках. Когда кончилось продовольствие, держались только охотой.

Наконец, были найдены дневники Толля - косвенное свидетельство его гибели. Но Колчак продолжил путь среди льдов и торосов. Он не отступал до тех пор, пока не убедился: другие версии исключены.

За эту экспедицию Академия наук наградила его большой золотой Константиновской медалью, которую в России имели только три путешественника. Итогом его экспедиции стал научный труд «Лед Карского и Сибирского морей», а самого героя стали называть Колчак-Полярный.

Во время русско-японской войны 1904-1905 годов Колчак командовал миноносцем и батареей в Порт-Артуре. Был контужен, попал в плен.

Уважая его за отчаянную храбрость, ему, одному из немногих, японцы оставили в плену оружие, а потом, не дожидаясь конца войны, отпустили на свободу.

В Первую мировую войну Колчак командовал минным отрядом кораблей Балтийского флота. Успешные действия отряда не дали немцам прорваться к Риге и Петрограду.

В 1917 году Колчак в звании вице-адмирала был назначен командующим Черноморским флотом, и именно ему Россия обязана спасением флота на Черном море.

В Черном море застала Колчака Февральская революция. Далекий от политики, адмирал считал своим долгом верно служить родине, невзирая на беспорядки.

В июне 1917-го к нему во флагманскую каюту ворвались судовые комитетчики с постановлением об аресте и требованием сдачи личного оружия. Адмирал, глядя прямо в глаза боцману, протянувшему руку к его кортику, твердо сказал: «Не ты мне его давал, не ты и отберешь». И кортик, со свистом рассекая воздух, полетел в открытый иллюминатор…

«Он предъявлял к себе высокие требования и других не унижал снисходительностью к человеческим слабостям. Он не разменивался сам, и с ним нельзя было размениваться по мелочам - это ли не уважение к человеку?».

Так писала о Колчаке Анна Васильевна Тимирева - женщина, разделившая с ним страшную судьбу, но ни разу не пожалевшая об этом.

Анна Тимирева (в девичестве Сафонова) была дочерью директора Московской консерватории, выдающегося русского пианиста, педагога и дирижера Василия Ильича Сафонова, воспитавшего многих известных пианистов (его любимым учеником был композитор Александр Скрябин).

До 18 лет эта романтичная девушка жила в мире музыки и книг. Потом вышла замуж за 43-летнего адмирала Тимирева, героя Порт-Артура, родила сына.

До встречи с Колчаком жизнь ее была размеренной и благополучной, да и у него была надежная семья, в которой тоже рос сын…

«Это Адмирал-Полярный, тот самый», - шепнул Анне Васильевне муж, раскланявшись с проходившим мимо моряком. Так началось их знакомство.

А на следующий день они случайно встретились у друзей и внезапно почувствовали: это - судьба. А от судьбы не уйти.

Я так давно искала тебя.

Разве это было так трудно?

На это ушла вся моя жизнь.

Но у тебя впереди еще так много!

Ты права: у нас.

С этого дня они жили ожиданием встречи. А расставшись, писали друг другу. Сохранились письма, короткие записки на обрывках бумаги:

«Когда я подходил к Гельсингфорсу и знал, что увижу Вас, он казался мне лучшим городом в мире»;

«Я всегда думаю о Вас»;

«Я больше, чем люблю Вас»…

Тем временем обстановка в стране накалялась. Офицерам стало опасно появляться на городских улицах. Матросы могли сорвать погоны, а то и просто поставить к стенке. Подчиненные отказывались выполнять приказы.

После отставки с поста командующего и прощания с Черным морем Адмирал-Полярный метался по белу свету: обучал американцев и японцев минному делу, побывал в Англии, Франции, Китае, Индии, Сингапуре. Но от приглашения остаться за границей отказывался.

В это тревожное время разлука с Колчаком была особенно тяжела для Анны. Она жила только ожиданием писем, а когда они приходили, запиралась, читала и плакала…

«Вы, милая, обожаемая Анна Васильевна, так далеки от меня, что иногда представляетесь каким-то сном. В такую тревожную ночь в совершенно чужом и совершенно ненужном городе я сижу перед Вашим портретом и пишу Вам эти строки. Даже звезды, на которые я смотрю, думая о Вас, - Южный Крест, Скорпион, Центавр, Арго - все чужое. Я буду, пока существую, думать о моей звезде - о Вас, Анна Васильевна».

Когда муж Анны Васильевны был откомандирован новой властью на Дальний Восток для ликвидации имущества Тихоокеанского флота, она отправила сына к матери, в Кисловодск, и поехала вместе с мужем.

Она всей душой стремилась во Владивосток, зная, что Колчак в Харбине - там сосредоточивались войска белых. Едва прибыв во Владивосток, она отправила ему через английское посольство письмо, дождалась ответа и, пообещав мужу вернуться, помчалась в Харбин…

Мы не виделись, по-моему, целую вечность, Анна.

Мне кажется, больше.

Неужели через день — два опять на целую вечность?

Теперь каждый день - вечность, милый.

А вы не уезжайте.

Не шутите так, Александр Васильевич.

А я и не шучу, Анна. Останьтесь со мной, я буду вашим рабом, буду чистить ваши ботинки…

Тимирева написала мужу, что не вернется. Она жгла мосты, не оглядываясь на прошлое. Единственно, о чем болело сердце, - о сыне Володе.

А тем временем в Сибири разгоралось пламя гражданской войны. Столицей Сибири был объявлен Омск, где находились Директория и Совет министров.

Директория, состоявшая по большей части из эсеров, не могла справиться со все возраставшей анархией, с хаосом. 18 ноября 1918 года военные совершили переворот, передав всю полноту власти адмиралу Колчаку.

Позже его назовут диктатором, но справедливо ли это? К власти он не рвался, да и характером обладал не деспотичным.

Колчак был вспыльчив, но отходчив, прямолинеен, но добр и простодушен, как большинство сильных людей. Внешне суров, но доверчив, порой даже наивен. И не отступал от принципов. Это мешало ему в политической борьбе.

Если бы Колчак объявил, что обещает крестьянам землю, как это делали большевики, его армию удалось бы спасти. Но он считал, что не вправе распоряжаться землей, что этот вопрос может решать только Учредительное собрание, избранное народом.

Если бы Колчак пообещал свободу Финляндии - такое условие выдвигал ему барон Маннергейм, он получил бы военную помощь. Но адмирал отказался, считая, что и этот вопрос может решить только Учредительное собрание.

Он был демократом, свято чтил законность, а во времена борьбы за власть и анархии такая позиция обречена на провал.

После разгрома белой армии в Сибири Колчаку предложили бежать за границу под видом солдата, но он отказался и был арестован.

Анну постигла та же участь. Они сидели в одной тюрьме и иногда виделись на прогулке. На допросах Колчак никогда не называл Анну женой, надеясь отвести опасность от любимой женщины, спасти ее. Только перед расстрелом он попросил о свидании с ней, но получил отказ.

Утром 7 февраля 1920 года Колчака вывели на расстрел. Он отверг предложение завязать глаза и сам командовал своим расстрелом. Тело Колчака бросили в прорубь.

А для Анны с этих пор началась непрерывная череда арестов, тюрем, лагерей, ссылок: Бутырка, Караганда, Забайкалье, Енисейск… В промежутках между арестами она работала библиотекарем, чертежницей, маляром, воспитательницей в детском саду.

В 1938 году узнала об аресте сына, молодого художника Владимира Тимирева. А еще через десять лет на Карагандинском лагпункте услышала страшный рассказ о гибели Владимира. Уголовники забили его насмерть в лагерной бане. Тело сбросили в общую яму за зоной.

Как жить после этого? Но был у Анны Тимиревой какой-то внутренний стержень, который не позволял ей сломаться. Эта женщина удивляла всех - от аристократов до уголовников.

Представитель французской военной миссии в Сибири еще при жизни Колчака писал о ней:

«Редко в жизни мне приходилось встречать такое сочетание красоты, обаяния и достоинства. В ней сказывается выработанная поколениями аристократическая порода, даже если, как поговаривают, она из простого казачества.

Я убежден, что аристократизм - понятие не социальное, а в первую очередь духовное. Сколько на своем пути встречал я титулованных кретинов с замашками провинциальных кабатчиков и сколько кабатчиков с душой прирожденных грандов!..

Я убежденный холостяк, но, если бы когда-нибудь меня привлекла семейная жизнь, я хотел бы встретить женщину, подобную этой.

Как мне стало известно, она близка с Адмиралом еще со времени своего замужества, но даже теперь, когда сама жизнь освободила ее от прежних обязательств и свела их вместе, связь их никому не бросается в глаза, с таким тактом и деликатностью они оберегают эту связь от посторонних взглядов.

Увидеть их вдвоем большая редкость. Она старается держаться в стороне от его дел. Чаще ее можно встретить в швейных мастерских, где шьют обмундирование для армии, или в американском госпитале, выполняющей самые непрезентабельные работы по уходу за ранеными.

Но даже в этих обстоятельствах свойственная ей изящная царственность не покидает ее…».

Эту изящную царственность Анна Васильевна сохранила до старости, несмотря на то, что 37 лет провела в заключении.

Писатель Г.В.Егоров, посетивший ее в начале 70-х годов в московской коммуналке на Плющихе, был немало удивлен, увидев перед собой элегантную, бодрую восьмидесятилетнюю женщину, весьма острую на язык.

«Полжизни она провела в советских лагерях, в том числе и среди уголовников. И тем не менее за 37 лет к ней не пристало ни одного лагерного слова - речь ее интеллигентна, во всех манерах чувствуется блестящее дворянское воспитание.

Единственно, что омрачало общее впечатление, - она курила дешевые сигареты. Курила беспрестанно, через очень длинный, примитивного изготовления мундштук. И одета была бедно. Очень бедно. Но рассуждала самобытно. И очень смело.

Казалось, просидев тридцать семь лет, можно потерять не только смелость, потерять личность. А она сохранила себя. Она была в курсе культурной жизни страны, если уж не страны, то во всяком случае столицы - это точно. Голова у нее была светлая…».

Действительно, на закате жизни, в 82 года, она была так же молода душой, как в тридцать. По-прежнему любила тех, кого потеряла, хранила в себе их любовь и писала стихи об этом.

Полвека не могу принять,

Ничем нельзя помочь,

И все уходишь ты опять

В ту роковую ночь…

Но если я еще жива

Наперекор судьбе,

То только как любовь твоя

И память о тебе.

Об этой женщине современные люди, далекие от истории, узнали благодаря очаровательной Елизавете Боярской, талантливо воплотившей ее образ на экране в телесериале «Адмиралъ». Неизвестно, обладала ли настоящая Анна Тимирева обаянием и непосредственностью молодой российской актрисы, но ей не помешал ни ее собственный муж, ни жена Александра Колчака для того, чтобы стать главной в жизни любовью самого известного в России адмирала.

Юная гимназистка

Анна Васильевна Сафонова родилась в 1893 г. в Кисловодске в семье терских казаков.

После переезда семьи в Петербург в 1906 г. обучалась в гимназии княгини Оболенской (закончила в 1911) и занималась рисунком и живописью в частной студии С. М. Зейденберга.

Свободно владела французским и немецким.

Замужество

В 1911–1918 гг. Анна была замужем за морским офицером Сергем Николаевичем Тимирёвым. В 1914 у них родился сын Владимир.

Начав семейную жизнь сразу после окончания гимназии, она была примерной женой и матерью. И пробыла бы ей до конца жизни, но ей была уготована совершенно другая судьба…

Знакомство с Колчаком

Анна Тимирева и Александр Колчак познакомились в 1915 году в Гельсингфорсе, куда перевели из Петрограда ее мужа, капитана I ранга Сергея Тимирева.

Первая встреча – в доме контр-адмирала Николая Подгурского, общего знакомого Колчака и Тимирева, – оказалась фатальной. «Нас несло, как на гребне волны», – писала Тимирева впоследствии.

Она вспоминала: «Мы жили в Петрограде, ему пришлось ехать в Гельсингфорс. Когда я провожала его на вокзале, мимо нас стремительно прошел невысокий, широкоплечий офицер. Муж сказал мне: «Ты знаешь, кто это? Это Колчак-Полярный. Он недавно вернулся из северной экспедиции». У меня осталось только впечатление стремительной походки, энергичного шага».

Она первой призналась ему в любви: «Я сказала ему, что люблю его». И он, уже давно и, как ему казалось, безнадежно влюбленный, ответил: «Я не говорил вам, что люблю вас. Я вас больше чем люблю».

5 счастливых лет

Ей было 22 года, ему – 41 и к моменту их встречи Колчак успел исследовать воды четырех океанов и двадцати морей, объехал (первый раз) вокруг Земли, выпустил две книги, заслужил ряд русских и иностранных орденов. Между их первой встречей и последней – пять лет.

Бoльшую часть этого времени они жили порознь, у каждого – своя семья. Месяцами и даже годами не виделись. Окончательно решив соединиться с Колчаком, Тимирева объявила мужу о своем намерении «всегда быть вблизи Александра Васильевича».

В августе 1918 года постановлением Владивостокской консистории она была официально разведена с мужем и после этого считала себя женой Колчака.

В 1918-1919 гг. в Омске Анна - переводчица Отдела печати при Управлении делами Совета министров и Верховного правителя; работала в мастерской по шитью белья и на раздаче пищи больным и раненым воинам.

Арест

«Я была арестована в поезде адмирала Колчака и вместе с ним. Мне было тогда 26 лет, я любила его и была с ним близка и не могла оставить его в последние годы его жизни. Вот, в сущности, и все. Я никогда не была политической фигурой, и ко мне лично никаких обвинений не предъявлялось», – писала Анна Васильевна в своих заявлениях о реабилитации.

За несколько часов до расстрела Колчак написал Анне Васильевне записку, так до нее и не дошедшую: «Дорогая голубка моя, я получил твою записку, спасибо за твою ласку и заботы обо мне… Не беспокойся обо мне. Я чувствую себя лучше, мои простуды проходят. Думаю, что перевод в другую камеру невозможен. Я думаю только о тебе и твоей участи… О себе не беспокоюсь – все известно заранее. За каждым моим шагом следят, и мне очень трудно писать… Пиши мне. Твои записки – единственная радость, какую я могу иметь. Я молюсь за тебя и преклоняюсь перед твоим самопожертвованием. Милая, обожаемая моя, не беспокойся за меня и сохрани себя… До свидания, целую твои руки».

Жизнь после него — от ареста до ареста

В мае 1921-го Анна была вторично арестована. Находилась в тюрьмах Иркутска и Новониколаевска, освобождена летом 1922 г. в Москве из Бутырской тюрьмы.

Анна вторично вышла замуж за В.К. Книпером с 1922 г.; до получения ответа прокурора о гибели и реабилитации сына (1956), В.С. Тимирева, носила двойную фамилию.

В 1925 г. арестована и административно выслана из Москвы на три года, жила в Тарусе. В четвертый раз взята в апреле 1935 г., в мае получила по статье 58 п. 10 пять лет лагерей, которые через три месяца при пересмотре дела заменены ограничением проживания («минус 15») на три года. Возвращена из Забайкальского лагеря, где начала отбывать срок, жила в Вышнем Волочке, Верее, Малоярославце.

25 марта 1938 г., за несколько дней до окончания срока «минуса», она еще раз была арестована в Малоярославце и в апреле 1939-го осуждена по прежней статье на восемь лет лагерей; в Карагандинских лагерях была сначала на общих работах, потом – художницей клуба Бурминского отделения.

После освобождения жила за 100-м километром от Москвы (станция Завидово Октябрьской железной дороги). Тогда же арестовали и ее 24-летнего сына от брака с Тимиревым ― Володю, талантливого художника. Он был осужден по 58-й статье и расстрелян 17 мая 1938 года. Реабилитирован в 1957 году.

21 декабря 1949 г. арестована в Щербакове как повторница без предъявления нового обвинения. Десять месяцев провела в тюрьме Ярославля и в октябре 1950 г. отправлена этапом в Енисейск до особого распоряжения; ссылка снята в 1954-м. Затем в «минусе» до 1960 г. (Рыбинск).

В промежутках между арестами работала библиотекарем, архивариусом, дошкольным воспитателем, чертежником, ретушером, картографом (Москва), членом артели вышивальщиц (Таруса), инструктором по росписи игрушек (Завидово), маляром (в енисейской ссылке), бутафором и художником в театре (Рыбинск); подолгу оставалась безработной или перебивалась случайными заработками. Реабилитирована в марте 1960 г., с сентября того же года на пенсии.

Смерть

В 1960 году, после реабилитации, поселилась в Москве. Работала консультантом по этикету на съёмках фильма Сергея Бондарчука «Война и мир», где снялась в эпизоде.

На экране

Кинематографические образы возлюбленной Александра Колчака создали российские актрисы Вероника Изотова в сериале «Конь белый» (1993) и Елизавета Боярская в фильме «Адмиралъ» (2008).

Вероника Изотова: «Тон тогда мне клали чуть ли не кирпичом, грязное лицо, синяки под глазами, спутанные волосы, рваная одежда, жуткая походка… И такой характер мне нравилось играть больше, чем „снежную королеву». Меня всегда тянет к более эмоциональному и открытому темпераменту, чем ко внутреннему, сдержанному».

Елизавета Боярская: «Это была женщина такой силы, такой воли, такой широкой души… Мне кажется, что не стою её ногтя. И при этом я чувствую удивительную схожесть с ней… Когда я прочла сценарий, мне даже немного страшно стало, потому что поняла: эта история словно происходила со мной. И, во всяком случае, она со мной может случиться. И когда я играла, нет, не играла - жила образом моей Анны, я испытывала гармонию. Все два года, что снимали картину. Потому что это мое время, моя эпоха, мое отношение к любви, мое умение так любить».

Я понимаю, что это фильм "Адмирал" создал такой романтический образ вокруг имени Александра Васильевича Колчака, но благо, хоть так мы возвращаемся к своей истории, которая много лет была под запретом. Спасибо создателям фильма и актерам, котрые помогли нам увидеть иную сторону революции и гражданской войны и показать судьбы людей на фоне всей этой трагедии. Ведь все мы люди одинаковы, даже в войну и времена великих бедствий нам хочется любить и быть любимыми.

Колчак Александр Васильевич (1871-1920) - российский военный деятель, ученый, писатель. Участник полярных экспедиций 1900-1903 и 1908-1911 гг. Во время русско-японской войны командовал эсминцем и батареей в Порт-Артуре. Участник первой мировой войны. Как командующий Черноморским флотом (с июля 1916 г.) готовил флот для захвата Константинополя весной 1917 г. После Октябрьской революции один из лидеров "Белого движения": установил в Сибири военную диктатуру и принял титул "Верховного правителя Всероссийского правительства" в Омске (ноябрь 1918 г. - декабрь 1919 г.). Зимой 1918 г.- летом 1919 г. организовал наступление для захвата Москвы и низложения Советского правительства, но потерпел поражение. Бежал из Омска в Иркутск. Расстрелян по приговору Иркутского Ревкома, санкционированному большевистским центром.

С момента знакомства до расстрела прошло пять лет. Большую часть времени они жили порознь - у каждого семья, у обоих - сыновья. Не виделись месяцами, однажды - год. На костюмированном балу она подарит ему (и еще нескольким знакомым) свое фото "в русском костюме" - его мы публикуем сегодня. И много месяцев спустя друг дома расскажет Анне Васильевне, что этот снимок висит в каюте Колчака. А еще он всюду возит с собой ее перчатку.
Она первой призналась ему в любви - с откровенностью пушкинской Татьяны и решительностью своей тезки Карениной. "Я сказала ему, что люблю его". И он, уже давно и, как ему казалось, безнадежно влюбленный, ответил: "Я не говорил вам, что люблю вас". - "Нет, это я говорю: я всегда хочу вас видеть, всегда о вас думаю, для меня такая радость видеть вас". И он, смутившись до спазма в горле: "Я вас больше чем люблю". Пройдет еще три года, и они будут видеться - на глазах у всех и тайно, урывками. И все будут знать об этой любви, а Софья Колчак, жена адмирала, признается подруге: "Вот увидишь, он разведется со мной и женится на Анне Васильевне". Тимирева разведется с мужем в 1918 году и с этого момента станет его гражданской женой. Ей было 25 лет, ему - 43. Его семья уже давно во Франции...
"Тимирева была очень живой, остроумной и обаятельной женщиной. Помимо женского очарования Колчака, восхищали ее острый ум и интерес к политике", - говорит профессор кафедры истории России РГПУ им. Герцена Анатолий Смолин, готовивший к изданию письма Тимиревой к Колчаку.
Она и в тюрьму Иркутска пошла за Колчаком, самоарестовавшись, чтобы поддержать. - Чтобы помочь ему и в последние дни сохранить достоинство.

Тимирева Анна Васильевна родилась в 1893 году в Кисловодске, в семье известного музыканта Сафонова. В 1906 году семья переехала в Петербург, где Анна Васильевна окончила гимназию княгини Оболенской (1911 г.) и занималась рисунком и живописью в частной студии С.М. Зейденберга. Свободно владела французским и немецким. В 1911-1918 гг. - замужем за С.М. Тимиревым. В 1918-1919 годах - переводчица Отдела печати при Управлении делами Совета министров и Верховного правителя. Самоарестовалась после ареста Колчака в январе 1920 года. Освобождена в том же году по октябрьской амнистии. В мае 1921 года вторично арестована. Аресты и ссылки в 1922, 1925, 1935, 1938 и 1949 годах. До 1960-го - в "минусе" без права проживания в 15 крупных городах СССР. В промежутках между арестами работала библиотекарем, архивариусом, маляром, бутафором в театре, чертежницей. Реабилитирована в марте 1960 года. Умерла в 1975 году.

Ее вын Владимир стал успешным художником. Был арестован в 1938 году и расстрелян за переписку с отцом, который в это время жил в Китае.

Первая встреча Рождение мечты. Первая встреча Колчака и Анны Тимиревой

Анна Тимирева и Александр Колчак познакомились в 1915 году в Гельсингфорсе, куда перевели из Петрограда ее мужа, морского офицера Сергея Тимирева.
Первая встреча — в доме контр-адмирала Подгурского, общего знакомого Колчака и Тимирева, — определила их дальнейшую судьбу: "Нас несло, как на гребне волны", — писала Тимирева впоследствии.
Конечно, видеться открыто они не могли: у каждого семья, у обоих — сыновья. Порой не виделись месяцами, а встречаясь, не находили слов, чтобы говорить о главном, что их соединило. Однажды на костюмированном балу она подарила ему (и еще нескольким знакомым) свое фото в русском костюме. И много месяцев спустя Подгурский рассказал Анне Васильевне, что этот снимок висит в каюте Колчака. А еще он всюду возит с собой ее перчатку. В фильме "Адмиралъ" есть кадры, воспроизводящие этот исторический сюжет: на столе в каюте адмирала стоит портрет прелестной молодой женщины в русском наряде.

Она первой призналась ему в любви — с откровенностью пушкинской Татьяны и решительностью своей тезки Карениной. "Я сказала ему, что люблю его". И он, уже давно и, как ему казалось, безнадежно влюбленный, ответил: "Я не говорил вам, что люблю вас". — "Нет, это я говорю: я всегда хочу вас видеть, всегда о вас думаю, для меня такая радость видеть вас". И он, смутившись до спазма в горле: "Я вас больше чем люблю".

Гельсингфорсские встречи продолжались чуть более года. 28 июня 1916 года контр-адмирал Колчак был произведен в вице-адмиралы и назначен командующим Черноморским флотом. Он уехал в Севастополь. Казалось, все кончено. Но 16 июля она получила письмо. "Был теплый, пасмурный, июльский вечер… Знаете, Александр Васильевич милый, если бы упала бомба с неба, это не произвело бы большего эффекта!.. Господи, как я была рада тогда! Я помню, как долго сидела с письмом, решительно не в состоянии его прочесть и только думая, что Вы вспомнили и написали мне скорее, чем я ждала и могла ждать этого", — вспоминала Анна Васильевна. Потом — только письма, и долгожданная встреча лишь в апреле 1917 года.

Прошло еще почти три года. Они виделись — на глазах у всех и тайно, урывками. И все знали об этой любви, а Софья Колчак, жена адмирала, призналась подруге: "Вот увидишь, он разведется со мной и женится на Анне Васильевне". Она развелась с Сергеем Николаевичем Тимиревым в 1918 году и с этого момента стала гражданской женой Колчака. С момента их знакомства до его расстрела прошло пять лет. Ей было 25 лет, ему — 43.

Роман в письмах. Переписка Колчака и Тимиревой

Письма А. В. Тимиревой А.В. Колчаку за период с 18 июля 1916 года по 17-18 мая 1917 года, — их всего 53 — хранятся в Российском государственном архиве Военно-морского флота.
Сюда они переданы в 1918 году начальником Статистического отдела Морского генерального штаба (МГШ) капитаном 2-го ранга В. В. Романовым. Он являлся близким другом Колчака и Тимиревой и, когда началась переписка, был их доверенным лицом. Через него, по каналам МГШ, проходила часть их корреспонденции из Петрограда в Севастополь.
До начала переписки отношение Тимиревой к эпистолярному жанру было скептическим: "Раньше письмо казалось… мертвой и малоговорящей вещью". Однако произошедшее расставание кардинально изменило ее взгляд на этот предмет. "Вообще я корреспондент из рук вон плохой, — писала она, — и если пишу Вам так часто и такие длинные письма, то это единственное в своем роде исключение из правил, никому и никогда я не писала с такой радостью и легкостью, как Вам, милый Александр Васильевич". Однако и Колчак никому не писал так, как Анне Васильевне. Тимирева дорожила посланиями Колчака, хранила их все и прилагала максимум усилий к продолжению переписки.
Переписка с Колчаком стала для Тимиревой смыслом существования. "Без Ваших писем мне было бы страшно и очень грустно жить", — писала она. Листки почтовой бумаги с мелким неразборчивым почерком приносили ей радость, поднимали настроение, давали надежду. И стоило заветному конверту задержаться в пути, как тревога и мрачные мысли поселялись в ее душе. Теперь она постоянно находилась в состоянии ожидания. "В час, когда должен прийти почтальон, дежурю у окна и выхожу ему навстречу - это достойно гимназистки maximum 5-го класса и очень глупо", — писала она. Конечно, переписка не могла заменить живого общения и полностью преодолеть вынужденное одиночество. Тем сильнее становилась жажда личных встреч. В фильме есть характерный эпизод: Колчак в каюте читает долгожданное письмо.
Письменное общение было весьма интенсивным. За 1916 год написано 28 писем, еще 25 за 1917-й. Частота, с которой велась переписка, делает ее подобной дневникам. Однако не всe из написанного Анна Васильевна отсылала своему корреспонденту: некоторые письма летели в корзину. О причине этого она говорила так: "Смертельно боюсь надоесть Вам своей корреспонденцией" и добавляла: "Не все, что думаешь, можно говорить и особенно писать". Она знала, что адмирал - человек мнительный и склонный искать в ее посланиях скрытый подтекст. Что касается писем, не отправленных в период Февральской революции, то Тимирева объясняла это устареванием информации из-за возросшего темпа жизни.
Практически все письма написаны А. В. Тимиревой ночью. И только два из 53 писем написаны утром. Выбор позднего времени она объясняла так: "Днем я как-то не люблю Вам писать - слишком развлекает суета и шум кругом". В поздние часы, оставаясь наедине с собой, Анна Васильевна ставила перед собой фотографию А.В. Колчака и начинала неспешную беседу с ним, перечитывая наиболее понравившиеся письма.
Переписка Тимиревой и Колчака не являлась тайной для окружающих. И, несмотря на колкие замечания знакомых и предупреждения друзей, на закономерное раздражение мужа, Анна Васильевна не прерывала ее. Она обладала сильным и самостоятельным характером, в чем и признавалась Колчаку: "Я не отличаюсь кротостью". По сути, в течение нескольких лет это был роман в письмах — их соединяли листки почтовой бумаги, которым они доверяли свои мысли и чувства.

Мужской разговор. Колчак и Тимирев
В начале 1915 года в штаб Балтийского флота был назначен на должность флаг-капитана по распорядительной части капитан 1-го ранга Сергей Николаевич Тимирев, давний знакомец и однокашник А.В. Колчака еще по Морскому кадетскому корпусу.
Офицеры были почти ровесниками и, как бывшие портартурцы, к тому же вместе находившиеся в японском плену в Нагасаки, очень быстро сошлись по службе. Сам Сергей Николаевич и стал инициатором знакомства Колчака со своей молодой женой — Анной Васильевной Тимиревой…
Сергей Николаевич Тимирев происходил из дворян Санкт-Петербургской губернии и был потомственным моряком. Его отец, Николай Иванович Тимирев имел чин капитан-лейтенанта, а мать, Екатерина Порфирьевна, была дочерью губернского секретаря — чиновника не слишком высокого ранга.
Родился С.Н. Тимирев 14 мая 1875 года. В 1895 году окончил Морской кадетский корпус и был назначен на Балтийский флот. Сергей Николаевич служил на крейсерах "Вестник", "Россия" и "Рында", императорской яхте "Полярная Звезда", на эскадренных броненосцах "Император Александр III" и "Победа".
Во время службы на "Победе" Тимирев участвовал в обороне Порт-Артура. Защищая крепость, он отличился в боях на сухопутном фронте, где получил тяжелое ранение. За проявленное мужество и героизм Сергей Николаевич получил высокую награду — Золотое оружие "За храбрость". Такой же награды был удостоен за участие в Русско-японской войне и А. В. Колчак. После возвращения из японского плена, длившегося более года, Тимирева назначили помощником старшего офицера эскадренного броненосца "Цесаревич", а через некоторое время — старшим офицером императорской яхты "Штандарт". Служба придворного моряка была для боевого офицера в тягость. По свидетельству хорошо знавших этого деликатного человека сослуживцев, Тимирев, всегда выдержанный и корректный, стал в ту пору резким и раздражительным.

По счастью, служба на "Штандарте" продолжалась недолго. В 1912 году Сергей Николаевич стал командиром учебного судна "Верный". Эту должность он исполнял до 1915 года, пока не получил назначения в штаб Балтийского флота.Капитан 1-го ранга С. Н. Тимирев предпочитал штабной работе ратный труд. Он выходил в море на борту боевых кораблей, принимая непосредственное участие в самых рискованных операциях. Апофеозом стало его участие в Моонзундском сражении в должности командира крейсера "Баян" — флагманского корабля 1-й бригады крейсеров. В октябре 1917 года "за отличия в делах против неприятеля" Тимирев получил чин контр-адмирала и был назначен командиром бригады крейсеров — лучшего боевого соединения на Балтике. В иное время такое назначение предопределило бы блестящее будущее любого талантливого флотского офицера, но, к сожалению, Балтийский флот, как реальная боевая сила, доживал в то время свои последние дни…После октября 1917 года контр-адмирал С. Н. Тимирев некоторое время продолжал служить на флоте в прежней должности, но вскоре был уволен в отставку и перебрался из Гельсингфорса в Петроград. Остаться без работы в большевистской России было для вчерашнего адмирала смерти подобно. Однако вскоре Тимирев, не без участия своих друзей, получил должность уполномоченного Центрального военно-промышленного комитета по ликвидации имущества морского ведомства на Дальнем Востоке. Ни дня не медля, он вместе с супругой отбыл к новому месту службы, во Владивосток. Осенью 1918 года Сергей Николаевич возглавил Морские силы правительства адмирала А.В. Колчака. После разгрома Белого движения в Сибири и на Дальнем Востоке контр-адмирал Тимирев эмигрировал в Шанхай. Здесь он устроился в компанию "Фармер компани" и довольно продолжительное время плавал на ее судах сначала помощником, а потом капитаном. Последним кораблем в морской судьбе Тимирева стал китайский пароход "Хайшунь". С борта этого судна Сергея Николаевича, тяжело больного раком горла, списали в апреле 1932 года, а уже в конце мая его не стало… Похоронен на кладбище Лу-Кавэй, снесенном в 1950-х годах. Был награжден семью отечественными и десятью иностранными орденами и, как уже упоминалось, Почетным оружием - Золотой саблей.

В некрологе, опубликованном в журнале "Часовой", который издавался русскими эмигрантами в Брюсселе, о С.Н. Тимиреве были напечатаны такие строки: "Кристальная, бескомпромиссная честность и благородство в мыслях были его отличительными качествами. Наряду с требовательностью и пунктуальностью… он был проникнут благожелательностью и сердечной добротой, и этим… привлекал к себе сердца простых людей, матросов, оставшихся верными ему даже в дни революционного угара и озверения…"
В эмиграции Сергей Николаевич Тимирев написал книгу "Воспоминания морского офицера", охватывающую период службы с начала Первой мировой войны до января 1918 года. Это прекрасно написанные и очень интересные мемуары, дающие читателю представление о реалиях того трагического и, вместе с тем, героического времени. К чести автора, в книге он ни словом не обмолвился о своей личной драме, хотя разрыв с супругой переживал очень тяжело.

Мудрость и Благодать. Софья Колчак и Анна Тимирева

"Вот увидишь, он разведется со мной и женится на Анне Васильевне", — писала Софья Федоровна Колчак подруге, когда роман ее мужа с Тимиревой только начинался.

Ни для нее, ни для Сергея Николаевича Тимирева это не было секретом. Да они и не делали тайны из своей переписки: в любом случае письма проходили через цензуру — шла война. Тимирева даже иронизировала по этому поводу: в цензуре служили офицерские жены, и они "тоже были в курсе всех дел". В той открытости не было ничего демонстративного или вызывающего — Колчак и Тимирева просто игнорировали "привходящие обстоятельства". Они были выше их, они не могли иначе. Ее муж и его жена находили в себе терпение и такт, чтобы не усиливать напряжение, не унижать себя и свои "половины" выяснением отношений. Потому что тоже любили...

Тимиревы и Колчаки дружили семьями, и эта искренняя, непоказная приязнь чувствуется и в переписке. "Вернулся из Моонзунда Сергей Николаевич, пробывший там около месяца, на днях его, вероятно, ушлют обратно... А пока мы очень много времени проводим втроем с Софьей Федоровной. По-видимому, она собирается скоро ехать к Вам в Севастополь. Я рада, что Вам не будет так одиноко тогда, Александр Васильевич, но это чувство относится к области чистого альтруизма, так как для меня лично отъезд Софьи Федоровны — еще одна большая утрата, я люблю ее нежно и буду очень скучать без нее", — признавалась Тимирева.

Через несколько дней — снова сожаление: "Послезавтра уезжает Софья Федоровна, мне очень грустно это, я никого из своих знакомых дам не люблю как ее. Кроме того, это обрывается последняя живая связь с Вами, дорогой Александр Васильевич... Я послала Вам с Софьей Федоровной подарок". В этих строках — ни тени "женской дипломатии", ни йоты политеса: Тимирева действительно относилась к жене своего возлюблен ного без ревности и зависти. Потому, что это был его выбор, и потому, что она тоже его любила. "Я смотрю на Вашу фотографию, и вот что думаю — она страшно похожа на большую птицу датского фарфора, стоящую у Софьи Федоровны на столе. Этот фарфоровый сокол или кречет — просто Ваше символическое изображение, я люблю на него смотреть". И Софья Федоровна тоже любила на него смотреть, тоже находила его схожим с мужем, потому и держала на своем столе. Уже после приезда Софьи Колчак к мужу на Черноморский флот началась и активная женская переписка между Ревелем, где осталась Тимирева, и Севастополем.

Они обменивались новостями о подрастающих детях. Характерно, что о сыне Колчака Анна Васильевна пишет с теми же эпитетами, с той же нежностью, что и о своем, которого с тоской отпускает к своим родителям на лето в Кисловодск, "к солнцу", о шалостях которого восторженно и подробно сообщает Колчаку. "Вчера очень мило катались на авто вдвоем со Славушкой. Он до того на Вас похож, что не могу смотреть без смеха на Вас в таком маленьком виде..." И после отъезда Софьи Колчак с сыном в Севастополь, в ответ на его письмо с рассказом о "морских радостях" ребенка: "Я всегда любила Вашего мальчика и вспоминаю его — он наверно совсем меня забыл, а то я попросила бы Вас поцеловать его от меня".

Об отношениях с мужем: "У меня на столе стоят три Ваших портрета, так что Сергей Николаевич слегка надо мной глумится — Вашу последнюю фотографию я спрячу в ящик, чтобы окончательно не превратить своей комнаты в музей Вашего имени..."

А повседневная жизнь текла своим чередом, и Анна Васильевна, радуясь возвращению мужа из очередного рейда, шла покупать с ним рождественские игрушки и слушала "его рассказы почти о каждой операции, в которой Вы бывали", — сообщала Тимирева Колчаку. Муж вновь уезжает в Ревель, где происходят матросские волнения, где продолжается развал флота, и Тимирева, находящаяся с маленьким сыном у родственников в Петрограде, жалуется своему любимому адресату: "От Сергея Николаевича ни звука, что меня очень тревожит". И позже, когда почтовая связь с Тимиревым восстановлена: "Сергей Николаевич старается писать мне бодрые письма даже юмористического характера, но шито белыми нитками, что ему очень трудно. Он очень тронул меня тем, что писал мне все, что знал о Вас, зная, что мне это важно, а узнать в сущности неоткуда. Как только получу разрешение на выезд, еду в Ревель, сына пока придется оставить здесь. Я не хочу дольше оставлять Сергея Николаевича одного в такое время". Муж для нее по-прежнему родной, близкий человек, теплая привязанность к которому сохраняется неизменной. У Колчака с женой — такие же отношения. Любовь, захлестнувшая Тимиреву и Колчака — в прямом и переносном смысле, — в другом измерении.

В этой сложной истории не было места грязи и лжи. Все ее участники оказались достойны друг друга, им хватило честности и благородства не противиться неизбежному и не пятнать прошедшее. Их любовь была настоящей.

София в переводе с греческого — мудрость, Анна в переводе с древнееврейского — благодать.

Вдали обещанная встреча. Тимирева и Колчак в Петрограде

В апреле 1917 года после почти девятимесячной разлуки Тимирева и Колчак наконец встретились в Петрограде, где адмирал находился по вызову Временного правительства.

Именно здесь он узнал об отмене Босфорской операции, с которой связывал свою будущую научную и военную карьеру. В это время овладение Константинополем и его проливами стало для Колчака почти идеей фикс. После гибели в ноябре 1916 года флагманского корабля Черноморского флота "Императрица Мария", в которой Колчак винил только себя, отмена Босфорской операции казалась Колчаку крахом карьеры. Будучи на грани нервного срыва, он писал Анне Васильевне: "Пожалейте меня!" А после не мог простить себе этой слабости, почти настаивая на разрыве: "В несчастье я считаю лучше остаться одним… Несчастье должно возбуждать что-нибудь вроде презрения", — писал Колчак Тимиревой. Такая откровенность привела ее в смятение. Она опасалась, что, выйдя из кризиса, он не простит себе проявления слабости и это приведет к разрыву. Колчак считал, что "милостивое и снисходительное" отношение Анны Васильевны к нему основано лишь на его военных заслугах и высоком звании и, исчезни они, она потеряет к нему интерес.

В фильме "Адмиралъ", в сцене, когда в Гельсингфорсе Тимиревой наконец приносят долгожданное письмо, она буквально впивается в него, читает, читает, не обращая внимания на суету вокруг, на мужа…

Тимирева не дала переписке и роману оборваться: "Дорогой Александр Васильевич, вчера я вернулась из Гельсингфорса и сегодня получила наконец после долгого ожидания письмо от Вас, глубоко огорчившее меня. Оно жестоко, холодно и просто враждебно по отношению ко мне — но все это ничего, у меня нет ни горечи, ни обиды, мне только бесконечно больно видеть Вас в таком состоянии полной безнадежности. Вашей виновности, о которой Вы говорите мне не в первый раз, я не признаю. Если Вы ответственны за все, что происходит под Вашим командованием, это еще не значит, что во всех несчастьях лично Вы виноваты, тем более в тех, где помочь Вы фактически не имели возможности. Вы пишете, что сидите один, никуда не съезжая, даже домой; это ясно и без Ваших слов, такая упорная мысль о своей виновности решительно во всем — явный результат долгого одиночества и черных мыслей. Что Вам в том душевном состоянии, которое Вы переживаете, не хочется никуда показываться, я прекрасно понимаю, но все-таки в этой системе хорошего очень мало. Вы пишете, что сознательно отказываетесь от моего отношения к Вам и моих писем; я на это скажу, что только от моих писем Вы можете отказаться, если Вам тяжело и неприятно их получать и Вы действительно хотите забыть меня совсем — скажите слово, и я никогда не напомню Вам о себе больше. Но думать о Вас по-прежнему с неизменной нежностью и постоянной тревогой за Вас — этому помешать не в Вашей власти… Я так далека от Вас, и мне абсолютно ничего от Вас не надо — неужели все-таки я Вам в тягость?"

Он ответил ей: "В минуту усталости или слабости моральной, когда сомнение переходит в безнадежность, когда решимость сменяется колебанием, когда уверенность в себе теряется и создается тревожное ощущение несостоятельности… в такие минуты я прежде всегда обращался к мыслям о Вас, находя в них и во всем, что связывалось с Вами, с воспоминаниями о Вас, средство преодолеть это состояние… В самые тяжелые минуты я находил в Вас помощь, и мне становилось лучше, когда я вспоминал или думал о Вас. Я писал Вам, что никому и никогда я не был так обязан, как Вам за это, и я готов подтвердить свои слова".

В июне 1917 года Тимирева жила в Ревеле (Таллин). По крайней мере один раз, в двадцатых числах июня, она была в Петрограде и снова виделась с Колчаком. О вероятности других встреч до отъезда адмирала в Америку в конце июля 1917 года достоверных сведений нет, если не считать намека-воспоминания о "последних наших встречах" в письме Тимиревой 7 марта 1918 года.

И каждый год Седьмого февраля
Одна с упорной памятью моей
Твою опять встречаю годовщину.
А тех, кто знал тебя, - давно уж нет,

А те, кто живы, - все давно забыли.
И этот, для меня тягчайший, день -
Для них такой же, как и все, -
Оторванный листок календаря.
А.В. Тимирева 1969 г .

Выше были представлены отдельные главы из книги "Адмиралъ. Энциклопедия фильма", книга в которую вошли тридцать три эссе, основанных на подлинных фактах и исторических документах о жизни прототипов героев картины, а также беседы с ее создателями.

Ю.З. Кантор, ведущий научный сотрудник Государственного Эрмитажа, доктор исторических наук: "Книга к фильму — жанр и простой, и сложный. Простой, потому что все уже вроде бы сказано — сценарием, режиссурой, актерской игрой, музыкой. Сложный — поскольку, не ломая эту художественную "сказанность", нужно дополнить, а нередко и заполнить лакуны киноповествования фактами, в прямом и переносном смысле оставшимися за кадром. Вот в такой "сложной простоте" и рождался замысел "Энциклопедии фильма". "Адмиралъ" — одна из очень немногих успешных попыток создать художественное кино на основе реальных исторических событий .

Дополнение к предыдущему материалу:

В дни премьеры "Адмирала" во владивостокских кинотеатрах был аншлаг. Однако мало кто из приморских зрителей знает, как складывалась история любви Александра Колчака и Анны Тимиревой во Владивостоке.

В мае 1918 года контр-адмирал в отставке Сергей Тимирев был назначен уполномоченным военно-промышленного комитета на Дальнем Востоке. С ним во Владивосток приехала и жена Анна Васильевна. Тимиревы остановились в лучшей гостинице города - "Версале". А в июне, проездом из Харбина в Японию во Владивостоке оказался Колчак. В нашем городе они встретились, чтобы больше не расставаться.

В Японию Александр Васильевич и Анна Васильевна уехали вместе. По их просьбе адмирал Тимирев обратился во Владивостокскую консисторию с заявлением о желании расторгнуть свой брак. После чего свидетельство о расторжении брака он отправил в Японию своей бывшей жене. Теперь Анна могла стать гражданской женой Колчака.

Август 1918 года они провели в японском курортном городе Ника, и это были самые счастливые дни в жизни 26-летней Анны.

В сентябре им пришлось вернуться во Владивосток. В здание на улице Светланской, где разместилось правительство эсера Дербера, Колчака пригласил для переговоров глава правительства Автономной Сибири в Омске Вологодский. Вице-адмиралу Колчаку Вологодский предложил пост министра по военным и морским делам. Предложение был принято. В начале октября вместе с главой английской военной миссии генералом Ноксом Александр Васильевич и Анна Тимирева выехали в Омск.

Здесь, как известно, Колчак был произведен в адмиралы и избран Верховным Правителем России и Верховным Главнокомандующим всеми сухопутными и морскими силами.

Так в ноябре 1918 года никогда не стремившийся на руководящие административные посты моряк и скромная московская барышня, дочь директора консерватории, оказались на вершине пирамиды власти в России.

Но события развивались стремительно. 4 января 1920 года по настоянию Политсовета белого движения и Совета Министров Александр Колчак снимает с себя полномочия Верховного Правителя и Главнокомандующего. Через одиннадцать дней адмирала арестовали.

Как только Анна Васильевна узнала, что муж помещен в иркутскую тюрьму, она пришла в Иркутский ревком и потребовала, чтобы ее отправили в ту же тюрьму . Пока шло следствие, они обменивались записками. За час до расстрела им было разрешено свидание в камере у Колчака.

За 17 месяцев любви Анна заплатила 37 годами тюрьмы и ссылки. Реабилитировали ее лишь в 1960 году.

Анна Васильевна Тимирева похоронена на Ваганьковском кладбище в Москве в одной могиле со своими родственниками по линии отца Сафоновыми. На могильной плите сделана надпись Книпер Анна Васильевна (по фамилии последнего мужа).